После ужина почти всех освободили от работы. Большинство сразу направилось в крыло для рабов — отдыхать, мыться или развлекаться, если рабам здесь можно хоть как-то развлекаться. Меня же Китти потащила во двор, чтобы показать все, чего я еще не видела. Конюшни, большие склады и ангары — все это было интересно, но мы не отважились пробраться внутрь.
Китти схватила меня и указала в сторону:
— Это Скиран! В ваших диких землях видали эйохов? Они все красавцы, но он… — и снова всхлипнула вместо того, чтобы закончить предложение.
Я пыталась просто не обращать внимания на очередной упадок ее настроения:
— Да, я с ним уже знакома. Пойдем, поздороваемся?
— Знакома?! — она на мгновение замерла. — Не пойдем! Я два месяца жду повода познакомиться, но это произойдет не сейчас.
— Почему?
— Чтобы он увидел меня такую зареванную?!
Я прищурилась:
— А у него есть шанс увидеть тебя в другом виде?
— Не-е-ет, — она сложилась пополам от рыданий. — И ты не ходи-и… пожа-алуйста. Потому что я тогда с тобо-ой… А ты такая сильная, а я такая…
Я закатила глаза к небу и усилием воли подавила очередной приступ ярости. Обуздав нрав, шагнула к Китти и взяла ее за плечи, заглядывая в лицо. Заговорила строго, с напором, но без раздражения:
— Послушай меня. Ты должна взять себя в руки. Это игра, понимаешь? Как я должна справляться с приступами злости, ты должна справляться со своими слезами. Даже если айх это делает ненамеренно — хотя с него бы сталось — все равно в его доме все должны играть в эту игру. Ты ловишь ненужную эмоцию и отстраняешься от нее, как от чужой. Любыми способами. Успокаиваешься и не ревешь. В этих краях водится валерьянка? Я бы в тебя сейчас цистерну ее влила, лишь бы ты осознала в себе отличия. Ратия — маг, обратись к ней за помощью. Может, у нее есть что-то покрепче валерьянки? Или…
— А зачем? — она пялилась на меня мокрыми глазами. — Если так мне проще… Ну, реву себе, никому не мешаю…
— Потому что так надо! — отрезала я. — Иначе скоро ты и не вспомнишь о том, какой была раньше. Ты и раньше плакала без повода?
— Ну… бывало… — она отвела взгляд.
— Не удивлена. Но теперь ты в игре чернокн… айха Ринса. И в этой игре такие правила. Все ясно?
— Но зачем?.. — она снова начала смаргивать накатывающиеся слезы.
Я сжала руки и с силой тряхнула ее.
— Затем, что иначе я не буду с тобой общаться. С шантажом знакома? В общем, увижу еще раз слезы без повода — пройду мимо и забуду, что мы почти тезки, — во время моей речи ее глаза все больше стекленели от ужаса, значит, я попала в верную точку. — Вот если побьют тебя или еще как обидят, то встану с тобой рядом и помогу со всем справиться. Но до этого ты должна встать со мной рядом в этой игре. Я не прикрываю тех, кто не прикрывает меня.