30 января 1649 года ровно в четырнадцать часов перед глазами многотысячной толпы король взошел на эшафот и положил голову на плаху. После краткой молитвы он подал знак палачу, что готов к смерти. Точный удар топором — и его голова покатилась с плахи. По толпе пронесся стон. Некоторые из присутствующих омочили свои платки кровью казненного короля.
На следующий день, 31 января, жизнь пошла своим чередом. Темза текла как всегда, птички чирикали как ни в чем не бывало, восход солнца состоялся в обычное время, коровы продолжали давать молоко, пекари пекли хлеб, дети рождались, дни рождения праздновались, мир крутился-вертелся — и без короля.
В нынешнем благоговении перед новостями я вижу сходство с тем, с каким трепетом мы в свое время относились к монаршим особам. Полный отказ от новостей вызывает обычно ту же реакцию: как так? Как будто в жизни исчезнет всякий смысл и наше общество вскоре рухнет, если все мы решимся больше не читать газет. Это смешно, но для многих людей просто невозможно представить, как жить без новостей, — точно как 350 лет назад невозможно было вообразить себе жизнь без короля. Естественно, СМИ стремятся любыми путями сохранить и усилить свою ауру чрезвычайной важности и влиятельности. На телевидении этого добиваются впечатляющими трейлерами из коротеньких видеофрагментов: самолеты, взлетающие ракеты, говорящие президенты и вращающийся земной шар — все с подложкой напыщенной музыки. Спектакль, который должен вещать: нам важно все. Но, собственно говоря, ничего важного здесь нет.
Сотни лет короли восседали на тронах, никто не прекословил установленному порядку. Потом короля обезглавили, и вдруг все обнаружили: жизнь продолжается и без него. То же с новостями: в первый момент абсолютный отказ от них кажется радикальностью, аморальностью, эгоизмом, просто ересью. Но уже дети наших детей будут только покачивать головой, вспоминая с недоумением о такой странной вещи, как сегодняшняя новостная зависимость.
Ощущение, будто вы совершаете нечто неслыханное, будет сопровождать вас в начале новостной диеты — возможно, подсознательное. Во всяком случае, у меня было так. Как будто я совершаю что-то непристойное. Как будто это долг и обязанность порядочного гражданина — быть информированным обо всем на свете. Сначала я еще даже не понимал, что затеял. Будет ли это краткосрочный эксперимент над собой (скажем, на пьяную голову), скачок в безумие, которое я позволю себе на несколько недель и смогу в любой миг прекратить. Надо сказать, что тогда у меня еще толком не вызрела аргументация в пользу отказа от новостей. Об этом опыте над собой я никому не рассказывал. Когда разговор заходил об актуальных новостях, старательно делал вид, будто читал об этом, но не считаю особенно важным. Я усмехался, когда мои собеседники дружно смеялись над какими-то событиями из «Новостей дня». Я делал задумчивую мину, когда окружающие заговаривали о природной катастрофе на другой стороне земного шара. Тем самым я давал понять, что не обошел вниманием эту катастрофу и уже осмыслил ее — поэтому не стоит ждать от меня эмоциональных реакций. Короче, я актерствовал как мог. Но при этом опасался встреч с незнакомыми людьми, с которыми предстояло искать общие темы для непринужденной беседы: ведь известно, что после разговора о погоде обычно начинается обсуждение последних новостей. Говорить об эксперименте над собой мне было неловко.