— Кого я вижу! — вскричал он, мигая близорукими глазами. — Сама доньита Луисана Алькорта осчастливила своим посещением мой жалкий кров! Входи, входи, дочь моя! Прошу в мою гостиную, столь же скромную, как и все в этом доме смиренного служителя господа.
— Я пришла не совсем к служителю господа, — ответила Луисана, усаживаясь в предложенное ей кресло.
— А к кому же тогда?
— К служителю свинцового кропила.
Священник взглянул на нее в упор, и Луисана с улыбкой добавила:
— Не беспокойтесь, падре. Я знаю, что вы теперь исполняете этот обряд еще более тайно, чем во времена маисовых месс.
— На которые ты, кстати, никогда не хотела приходить. Да, да, я припоминаю, ты была дикой овечкой, хотя, может быть, и самой лучшей из всей моей паствы. Я тебе, дочь моя, всегда говорил об этом. Многие из тех, что приходили к маисовым мессам, жаждали обладать добродетелями Луисаниты Алькорта! Да, по правде сказать, нынешние мессы проходят далеко не так весело, как прежде. Ты помнишь, как бывало?
— Да вы же сами только что сказали, что я не присутствовала на них!
И то правда, дочь моя. Совсем стала плоха моя голова! Вот они годы, дочь моя! А что ты хорошего скажешь о своем брате? Давно уж я собирался навестить его. Может, он нуждается в моей…
— Нет. До этого еще не дошло. Повторяю, вам, что я приехала не к пастырю душ, а к…
— …служителю свинцового кропила. Да, да. Ты уже говорила. Хе-хе-хе! И кто тебе только наговорил про такие вещи? Я уж даже сам давно позабыл про эти свои старые шутки. Дела давно минувших счастливых времен!!
— А разве не нынешних?
— Теперь дурное время, дочь моя! Очень дурное. Эта самая война грядет, чтобы разрушить все вокруг. Если господь не вмешается, не знаю, что с нами станет со всеми.
— Оставьте свое притворство, падре. Я догадываюсь, что за вами зорко следят, особенно с тех пор как тут появился мой чванливый кузен Антонио в своем майорском мундире. Но мне вы можете вполне доверять. Я приехала просить вас об одном большом одолжении, и, надеюсь, вы мне не откажете.
— А ну-ка! Чем я могу тебе услужить?
— Мне нужен один из этих указов, в которых присваивается воинское звание. Вы распределяете их среди своих друзей-либералов.
— О чем ты толкуешь, детка?
— Я говорю об указах, которые подписаны генералом Фальконом и раздаются для приобщения людей к великому делу федерации. Ну раз вы видите, падре, что все это мне доподлинно известно, к чему отпираться?
— Кхе-кхе-кхе! — добродушно, не таясь, захихикал падре. — Тебе, видно, рассказал об этом твой дядя-лиценциат? Ну и длинный же язык у этого бродяги! Кстати, уж давненько не видал я его в наших краях. Передай ему, чтобы он почаще наведывался ко мне; хоть он и большой вольнодумец и бог еще знает кто, мне приятно провести с ним часок-другой и набраться у него мудрости. Он всегда приходит сюда, когда…