— Карамба, парень! Да ты настоящий мужчина. Ну, что скажешь? Пришел насчет замужества твоей сестры?
— Не знаю.
— Как так не знаешь? Человече! По крайней мере, ты должен знать, зачем пришел… Гм! А ты не перепил вчера на празднестве в честь майского креста? У тебя такой вид, будто ты хватил лишнего.
— Вы же знаете, что я не пью, — недовольно буркнул Педро Мигель.
— Человече! Да разве я могу это знать. Ты не пил, когда был мальчиком, но теперь времена переменились, и у тебя могли объявиться новые привычки, о которых я и не знаю. Ну ладно, пускай тебя не обижают мои подозрения… Ах ты, Дичок! Ты все еще не научился понимать шутки?..
— Иногда понимаю, но…
— Что с тобой, парень? У тебя какое-то опухшее лицо, и ты не перестаешь вертеть свою шляпу, а сам глаз не подымаешь. Что у тебя на душе, Педро Мигель?
— Так вот… Как вам сказать? Как раз сейчас, кажется, я и совсем забыл, зачем я сюда пришел… По правде говоря, я мог бы прийти к вам и в другой раз, в более подходящее время, или вообще никогда не приходить…
— Человече, человече! — весело прервал его Медиавилья. — Прежде всего прямота и правда, а остальное — трын-трава.
А Педро Мигель продолжал:
— А мне и нечего сказать вам такого, чего вы не знаете. Да к тому же я пришел не для беседы с вами, а так просто очутился перед церковью, увидел, дверь открыта, дай, думаю, зайду потолкую, как говорится, о том о сем.
— Чтобы господь бог освободил тебя от дурных мыслей, — добавил священник, сурово нахмурив брови и пытливо вглядываясь в Педро Мигеля.
— А может, они совсем и не дурные, — улыбаясь, возразил юноша, но тон, каким он сказал это, еще больше насторожил священника, заставив его подумать, что неурочный приход Педро Мигеля имеет прямое отношение к замужеству сестры, близнецом которой все его считают.
«Гм! — хмыкнул про себя падре, испытующе изучая угнетенного мрачными мыслями юношу. — Как бы эта ложь, да и все такое прочее не принесли бы дурного плода!»
А вслух он сказал:
— Ты завтракал?
— Нет еще.
— Ну так я приглашаю тебя к завтраку, мне будет приятно провести с тобой время. Пошли домой, там мы потолкуем и заморим червячка.
— Пойдемте.
Усевшись за стол, священник завел разговор на волновавшую его тему.
— Ну как там у вас, в Эль-Матахэй? Основательно готовятся к свадьбе Матильды?
— Эх, если бы вы только знали! Она настоящая пустельга, а старики всю жизнь с ней носятся.
— А может, не только с ней?! Не носились ли они и с тобой?
— Я — другое дело.
Священник, внимательно вглядываясь в лицо юноши, прихлебывал из чашки дымящийся шоколад.
— И однако, это, как я полагаю, не мешает тебе принимать участие в радостных хлопотах по случаю сестриной свадьбы.