— Всё кончено? — удивлённо прошептала Конкордия и облегчённо вздохнула. — Он его спас.
— Похоже, всё только начинается, — поднимаясь из — за стола, тяжело вздохнул Мастер. — Не сдержал Ли в душе демона, дал силу проявить.
— Опять придётся за маньяка отдуваться, — беззлобно посетовал Том и, старчески кряхтя, встал. — Иван, айда беса в норку загонять, а то, пока наш буйный дружок всех злыдней не перебьёт, не успокоится. Зря ты его послал. Теперь будет гора трупов и море крови.
— Я думал, пусть малость разомнётся. Кто ж знал, что дурная солдатня на него толпой, да ещё с дубьём, кинется, — обходя стол, пожал плечами Мастер, оправдывая промах. — Придётся и нам рукава засучивать.
— Вы о чем? — не поняла Конкордия. — Вашему другу ничего не грозит, он человека спас. Это была самооборона.
— Вот эти здравые мысли мы сейчас и вобьём в дурные головы отморозков, — нежно надавив на плечи, усадил Мастер Конкордию на стул. — Лучше, девонька, не лезь в это дело, а то мстители затопчут.
Прежде, чем отправиться на выручку другу, беспечный Том, рисуясь, зацепил с подноса горсть заморских ягод и, небрежно бросив их в рот, вразвалочку пошёл вслед за Иваном на арену.
Конкордия прислушалась к злобным выкрикам редких гражданских лиц.
Провокаторы подбивали обиженных вояк отомстить за унижение:
— Позор армии! Трусы!
— Рви недомерка в пижаме! Топчи косоглазого!
— Вперёд! Отомстим за павших в бою товарищей!
— Бей диких выродков! Смерть аборигенам!
Девушка осознала грозящую друзьям опасность коллективного избиения и достала из сумочки коммуникатор связи. Но грубая волосатая лапа вырвала аппарат из девичьих рук.
— Тебе же ясно мужик сказал, — угрожающе прорычал Гоппа, — не лезь, барышня, в это дело.
— Я вызову полицию, — пригрозила Конкордия, озираясь, но всех интересовала только драка.
К этому времени несколько десятков суровых парней в пехотной униформе уже окружили арену, и добровольцы всё прибывали. Агрессивно настроенная толпа вояк разрасталась до угрожающих размеров. Все знали, что убийство на арене клуба не возбраняется. Безнаказанность и жажда мщения толкали пьяных героев вступить в неравный поединок с опасным одиночкой, но войско храбрецов ещё не набрало критическую массу, способную заглушить животный страх отдельных индивидуумов.
Мастер и Скиталец спустились вниз, растолкали локтями мрачную толпу «цивилизованных» и заняли место рядом с Бойцом. Друзья оказались одни в центре арены, за их спинами лежал искалеченный незнакомец, а перед лицами маячили налитые кровью и злобой глаза врагов. Трое угрюмых варваров создали равносторонний треугольник.