Выйдя из салона, гости осмотрелись: рядом с местом посадки, под маскировочными сетками, скрывались новенькие боевые машины; чуть поодаль притаились зенитные комплексы; а вокруг сплошной стеной дремучий лес.
Из — за деревьев появилась зелёно — пятнистая фигура и заторопилась им навстречу. Когда человек приблизился, гости смогли рассмотреть его получше. Рослый упитанный парень, на одутловатом молочно — белом лице ярким румянцем алели пухлые щёки. Одет в новенькую военную форму, тщательно подогнанную под перекормленное тело. Знаков отличия на форме не наблюдалось, но всем своим видом парень стремился показать, что не последний здесь человек. Немного не добежав до Капитана, он перешёл на строевой шаг и отдал, неожиданно писклявым голосом, рапорт. Капитан отвёл парня в сторону, о чём — то пошептался, удовлетворённо кивнул и махнул гостям идти следом.
Углубившись в чащу, друзья увидели поросшую кустарником скалу. Обойдя её, оказались у замаскированного входа в подземелье. Им предложили туда спуститься.
Гости сразу заметили стремление местного гарнизона поддерживать дисциплину на высоком уровне, хотя и довольно примитивными средствами. Первое, что попалось на глаза — исполосованная ремнём солдатская задница. В тесном коридорчике двое вспотевших здоровяков крепко зажали низенького толстяка и лишь на время прервали воспитательную работу, пропуская мимо начальство и чужаков.
Гости вошли в лабиринт узких коридоров и, скрывшись за поворотом, услышали ритмичные вскрики, красноречиво говорящие о возобновлении экзекуции.
— За что это жирного так лупцуют? — поморщился Скиталец, он ужасно не любил столь вульгарные методы воспитания.
— За нарушения устава, — самодовольно осклабился сопровождающий и, прогнувшись, доверительно добавил: — Я, вероятно, прикажу ему всыпать ещё. У нас отлично умеют вправлять мозги идиотам.
Вообще — то, он скоро горько пожалел о своих словах. Скиталец не терпел хвастливых дураков. У Тома жутко зачесались кулаки, но пускать веские аргументы в ход было неуместно, поэтому Том применил своё убийственное красноречие:
— Хм-м, странно, а я всегда считал, что мозги находятся в голове, — задумчиво промычал Том и, бросив косой взгляд в лицо самодовольного толстяка, недвусмысленно добавил: — Хотя, глядя на бравых вояк местного гарнизона, мне, вероятно, придётся признать, что у идиотов извилины располагаются в другом месте.
Толстомордый со скрипом стиснул зубы и покрылся багровым румянцем. Его пухлые щёки раздулись, дыхание перешло в тяжёлое сопение через нервно вздрагивающие волосатые ноздри, но присутствие высокого начальства заставляло сдерживать пенящуюся внутри ярость. Капитан же, погружённый в свои мысли, пропустил едкое замечание Тома мимо ушей.