Остановившись перед очередными дверями, около которых дежурило аж четверо гвардейцев, Григорий велел мне подождать, а сам ужом проскользнул между створками. Я огляделся. Сесть поблизости было некуда, поэтому пришлось маячить на небольшом пятачке. Мелькнула мысль: а не дать ли дёру, пока не поздно? Но четыре дюжих молодца, бдительно наблюдавшие за мной со своих постов, отбивали всякую к тому охоту. Да и заблужусь я наверняка в этих коридорах-переходах. К несчастью, в Кремле я за свои шестнадцать лет так и не побывал.
Из-за плотно прикрытой двери начали доноситься голоса. Слов было не разобрать, хоть разговаривали явно на повышенных тонах. Причём женский голос доминировал. Я подумал, что Гришке всё же достаётся на те самые орехи, которых ему не хотелось. Наконец перепалка стихла. У меня бухнуло в груди и перехватило дыхание, когда пришло понимание, что настала моя очередь. Мне почему-то представилась грозная толстая тётка-генеральша в тяжёлом пышном, непременно зелёном платье, да ещё с «дамскими» усиками над верхней губой. И с родинкой на носу. «Всё нормально. Я же ничего плохого не совершил», – начал успокаивать я себя, мысленно готовясь к встрече с суровой дамой.
Сеанс аутотренинга был прерван появившимся Гришкой. Рожа у него была раскрасневшейся, уши горели как стоп-сигналы на свежепомытом внедорожнике. Зато улыбка была довольной, как у кота, который только что ополовинил содержимое хозяйского аквариума.
– Ты ещё не сбежал? – делано удивился он. Ха! Да если б я смог – только бы меня и видели! – Ну, тогда иди… знакомься.
Я вдохнул полную грудь воздуха, как перед нырком с вышки, и решительно вошёл в комнату. Красные стены с серыми мраморными фальш-колоннами. Белый с красным узором пол. Красная мебель. И золото. Много золота. Всё залито тёплым светом от огромного количества толстых свечей. От этого было душно, и не спасали даже открытые окна, дающие небольшой сквозняк, от которого пламя металось и вздрагивало. В глазах зарябило, и мне не сразу даже удалось разглядеть хозяйку этих поистине царских покоев. А заметив её, я вовсе потерял самообладание и начал озираться, в поисках почтенной матроны. Но, не найдя больше никого, вновь остановил взгляд на молодой симпатичной черноволосой женщине, на вид ровеснице Гришки. Она сидела за письменным столом и с интересом изучала меня. И в этот момент стомиллионовтыщьвольтным разрядом в голове взорвалось понимание – какую именно матушку имел в виду Орлов!
Ярастерянно оглянулся на Григория. Весь его вид выражал сплошное удовольствие от удачно проведённого розыгрыша. Шутник, блин!