– Не знаю, как их звать, – ответила едва расстроено.
– Теперь это твой замок. И твои мертвые.
– Не мои, – заявила не слишком уверено, вспоминая как паутинка окутывала парадную.
Подставляя плечо, позволила лорду опереться на меня. От его прикосновений окатывало волной жара. Не смогу я теперь вести себя, как раньше. Слишком острые ощущения от его близкого дыхания. Как лезвием по коже. Он неловко переставлял ноги, опираясь на меня, хрипел при каждом вздохе. И жалость к магистру перетекала в странное, почти порочное желание. Такое чуждое для меня прежде чувство.
Сияние красной паутинки уже иссякло, и теперь парадная выглядела так, как и до ранения магистра. Даже освещение было привычным, магическим. Чудовища больше не двигались, разве что их положение несколько изменилось. Поддерживая Дарриана, через парадную прошла совсем без страха, будто снова все стало как должно. Он жив, это главное, а магию как-нибудь уж вернем. И почему-то верилось, что лорд уже придумал способ вернуть силу, если уж он во мне ее пробудил, то себе уж точно в состоянии помочь.
Магистра я уложила на кровать в его покоях. Тут же обнаружилась Лаэш, закончившая перестилать постель.
– Спасибо, – тихо произнес он, уже, кажется, проваливаясь в сон. Лаэш заботливо накрыла его одеялом. А я уже собиралась уйти, но замерла у двери, обернулась на мертвую девушку, присевшую на стул у его кровати. И как же мне захотелось остаться с ним вместо нее. Так же сидеть на стуле рядом, укрывать одеялом, держать за руку, прощупывая пульс. Хотя бы так. Но это было бы неправильно. Одно дело позволить магистру уложить меня рядом под предлогом... да хоть под каким предлогом, не важно. Но совсем другое – проявить инициативу самой. Слишком твердо сидели в моей голове понятия о том, что правильно, а что нет. И переступить через это не получалось.
Я выскочила из его покоев, преследуемая удивленным взглядом Лаэш. Пересекла осеннее кладбище, ежась от холода, забежала в свою спальню и прижалась спиной к двери, будто кто-то мог в нее вломиться.
– Мррр-мррр, – послышалось за дверью, а затем тихое пошкрябывание.
Отошла от двери, развернулась и впустила Тинку.
– Муррр, – довольно протянула она.
Остаток дня я пролежала в постели, обнимая мертвую кошку. Старалась выбросить все мысли из головы, и у меня почти получилось, но из глаз все равно бежали ручейки слез. Я их не смахивала, пусть текут, может легче станет.
Глава 12
Свежий ветерок холодит кожу, поеживаюсь, подгибаю ноги, одновременно шарю рукой в поисках одеяла, и рука вдруг зарывается во что-то сыпучее. Песок? Откуда песок?