Он создал преданный мне и ему, конечно, тоже — НКВД. Ми с ним долго думали, как его создать, чтобы он соответствовал нашим с Лаврентием задачам. Ми не стали мудрствовать, и решили использовать уже известные в истории России примеры. Опричнина Ивана Грозного показалась самым подходящим вариантом. Стимул преданности нами был определен, верно. Весь конфискат арестованных, их имущество ми разрешили присваивать себе работниками НКВД. Зачем врагу народа или его пособнику имущество?
Но этого также недостаточно! Нужна система, которая бы позволяла ликвидировать без проблем самих работников НКВД, вплоть до высших командиров, в случае их чрезмерной, недопустимой осведомленности в преступлениях, совершаемых органами НКВД. Ми убрали даже бывшего наркома Ежова, объявив его самого, врагом народа! Впоследствии эта система сама работала по сокрытию следов всех незаконных расстрелов и для профилактики в рядах сотрудников НКВД.
Тех, кто приговаривал к расстрелам, исполнял их и доносил на других сотрудников, через некоторое время самих расстреливали, вновь вливающиеся в ряды НКВД работники. Кадры решали все! Этот саморегулируемый процесс позволял «не видеть» главных исполнителей и приговорщиков всех расстрелов! Я лично утверждал многие списки «преступников», приговоренных к смерти! Берия — свои! Его подчиненные высшие командиры — свои! И так далее. Только ми с Лаврентием оставались недосягаемы для системы. Все, ниже Берия по должности — являлись временными фигурами.
— Иосиф Виссарионович, ведь для того, чтобы дать народу попробовать сказку на ощупь, запах и вкус, необходимы огромные средства. Где Вы их брали в разрушенной Гражданской и впоследствии Великой Отечественной войной стране? — спросил Виктор.
— Это пришло само собой, после того как ми в борьбе за личную власть создали систему террора, — отвечал Сталин, — те, кто сидел в лагерях, работали за пайку низкопробного хлеба, а результат их труда бесплатно обогащал государство. За счет этого создавались колоссальные материальные блага. Вот тогда ми и решили — пусть это будет всегда — одна половина народа обеспечивает иллюзию сказки для другой половины, работая бесплатно в лагерях. Это решение, согласитесь, гениальное!
— Гениальное по своей чудовищности, — констатировал Виктор, — Вы просто сумасшедший и маньяк!
— А что Ви думаете? Сейчас в России нет подобных мне политиков? — ехидно спросил Сталин, — есть и очень много и даже во власти! Ко мне недавно тут заглядывал один старичок, сторонник моей тирании. Он рассказывал, как сейчас в стране обстоят дела, и я понял, что есть все предпосылки для возрождения диктатуры одной личности с созданием карательного инструмента по типу НКВД! Придумана такая же красивая сказка, тайно стимулируются силовики и армия, заглохла гласность и остается только объявить компанию по борьбе с врагами. И этот народ, за свое более или менее сносное социальное потребление и доходы, за прощупывание, обнюхивание и опробование на вкус новой сказки, сам скоро начнет требовать находить и расстреливать всех на кого укажет власть. А идеология прихода к тоталитарному режиму? Такая же — необходимость политической и экономической стабилизации в стране и обществе!