Я подробно доложил о результатах марша и передал разговор с командующим относительно комиссий. Петр Григорьевич подумал и согласился:
— Если это не сведется только к составлению актов, то я — за.
В управлении все офицеры ждали меня, понимая, что вот-вот начнется настоящая боевая работа. Выслушав краткий инструктаж, они разъехались в части. На другой день сам я выехал к Белянчеву, а Ирклей — к Гольденштейну.
В 25-й танковой бригаде, укрывшейся в перелеске, экипажи проверяли каждый узел, каждый болт крепления. В более сложных работах им помогали ремонтники. В некоторых машинах уже копались члены технической комиссии во главе с зампотехом бригады инженер-майором Б. Г. Павловым. На полянке, по краям которой из-за деревьев виднелись стволы танковых пушек да откинутые кормовые люки, стоял высокий полковник.
— Командир бригады Станиславский, — представился он. — Экипажи занимаются подготовкой материальной части.
О Станиславском я слышал, что он любит и знает технику и серьезно помогает Павлову. На вопрос, как идут дела, полковник бодро ответил:
— По-моему, неплохо. Видите, и артиллеристы, и связисты носятся с приборами. Вроде бы генеральная проверка. Жаль, конечно, что нельзя проверить рации на двухстороннюю связь — противник близко. Ограничиваемся снятием параметров.
Мимо нас пробегал техник-лейтенант с какой-то деталью в руках. Я остановил его:
— Много дефектов находите при проверке?
— Немного, но все важные, главным образом по регулировкам. С комиссией дело пошло веселей. Механики теперь не жалуются на каждую мелочь, а сами спорят и доказывают, что все в порядке, своими руками устраняют неисправности.
— Значит, чувствуют ответственность?
— Конечно. Вчера на партийных и комсомольских собраниях слово дали: ни одной остановки по техническим причинам.
Над нами пролетел По-2. Как бы снижаясь, он заложил крутой вираж над лесочком и ушел к соседней рощице.
— Командарм «кукурузника» послал, — объяснил Станиславский. — Хочет обнаружить нас. Давайте отойдем под березу, а то летчик потом доложит, что целый полк в лесочке засек.
«Кукурузник» больше не показывался. Станиславский попрощался.
— Надо идти в штаб. Изучаем обстановку. Были у нас генерал Синенко с начальником штаба корпуса и поругали за неосведомленность. К вечеру, наверное, зайдут снова, тогда не жди добра. У Синенко хватка жесткая!
Неслышно подошел Белянчев.
— Был в тридцать первой бригаде у Поколова, — доложил он. — Дела там идут нормально. Думаю, к вечеру все закончат. Сам Поколов вышел к танкам. Редко с ним это бывает, но зато, если возьмется, ничего не упустит. Его зампотех майор Скрыпниченко не поспевает поворачиваться.