Недалеко от канавы стояли два трактора. От одного из них стальной трос уже накинут на буксирный крюк танка. Конец троса от другого трактора держал сержант, стоявший на дне канавы. Рядом с ним, по колено в грязи, у кормы танка виднелся еще один человек: он разгребал руками грязь, чтобы добраться до второго буксирного крюка. На берегу канавы переговаривались несколько солдат и сержантов. Не сбрасывая плащ-накидки, я подошел к ним.
— Кто старший?
Услышав мой голос, человек, разгребавший грязь вокруг танка, быстро выпрямился и стал с трудом выбираться из канавы. Он был без фуражки. Мокрые от пота седые волосы прядями прилипли к морщинистому лбу. С шинели, заправленной полами под ремень, стекала грязь.
— Товарищ Денисов, ну нельзя же так... — начал я журить его, когда мы отошли в сторону. — Седовласый инженер-капитан в грязи ковыряется, а солдаты покуривают и наблюдают.
— Ничего, товарищ полковник... Ребята работали всю ночь... Кстати, это уже последняя машина в этом районе.
Пока мы с Денисовым разговаривали, эвакуаторы забуксировали танк и начали тянуть двумя тракторами через лебедки. Вдруг Денисов замахал руками, побежал к тракторам, остановил и, показав место ближе к канаве, перегнал их туда.
— Молодежь не понимает простых вещей... Чтобы тянуть под большим углом, нужно больше усилий, да и танк можно перевернуть, — пояснил он, вернувшись ко мне и как бы извиняясь.
Минут через десять танк был вытянут на берег, мотор работал, а с борта и катков отваливались пласты грязи.
— Сейчас обслужим, и пойдет.
— Нет, товарищ Денисов, — возразил я, — солдаты и экипажи пусть обслуживают, а вам следует обсушиться хотя бы у костра и привести себя в порядок. Поберегите себя, хоть немного. Желаю успеха.
Я был уверен, что в 29-м корпусе у Белянчева с ремонтом все благополучно. Однако подмывало убедиться лично. Взглянул на карту и повернул к морю.
Под вечер на участке, где корпус перерезал железную дорогу, встретил ремонтников 169-й ПТРБ. Сержант Дмитрий Лысов торопил монтажников:
— Заканчивай поживее с креплением! Нужно еще поглядеть машину на ходу. Проверь-ка, Петро, регулировку тяги правого бортового!
Сержант Петр Мужиков, широкоплечий, крепкого сложения, с выразительным русским лицом, послушно опустился в башенный люк.
— Готов, — послышался оттуда его голос.
— Сколько машин, товарищ Лысов, восстановили за эти дни? — спросил я бригадира.
— Эта — четвертая, товарищ полковник. Одну сделали в первый день наступления. За семь часов заменили двигатель, водяной радиатор и масляный бак. Остальные три попались полегче. А сейчас заканчиваем замену бортовых. Через полчаса пойдет и эта...