— Нет. Но иногда случается. Бывает и у них недостаток в запасных частях... А танки фронту нужны. Вот и поставят что-нибудь некачественное.
— Значит, нам «повезло»? Вы все же зарекламируйте все танки с дефектами. Пусть там знают...
Танковый корпус генерала Сахно начал терять машины, как только вошел в прорыв. Но самые большие потери он понес на подступах к Найденбургу. 178-я и 186-я бригады лишились большей половины своих танков и поддерживали боеспособность только за счет ремонта. В первый же день наступления и мне, и заместителю комкора Д. М. Козыреву стало ясно, что корпус не справится с восстановлением потерь своими силами. Поэтому вечером 17 января ремонтная рота 83-го АРВБ вышла на маршруты 10-го корпуса, организовав СПАМ в районе боев за третий оборонительный рубеж. А на следующий день северо-восточнее Млавы был создан второй СПАМ.
Чтобы форсировать возвращение машин в строй, Козырев сразу же переключил всех мастеров РТО и корпусной базы на ремонт танков с наименьшим объемом работ. А машины, требующие среднего ремонта, временно оставил. Это значительно ускорило пополнение частей.
Встретившись с Козыревым на КП корпуса, я рассказал о действиях майора Абраменко, которые наблюдал у Кандина.
— Нет тягачей, у нас бы все так работали, — сокрушенно заметил он. — А то ведь что получается: эвакуируем боевыми машинами... Во время контратак противника был я в сто семьдесят восьмой бригаде. И что же? Зампотех инженер-майор Кабанов сам вытаскивал танком подбитые машины. Не дал добить ни одной!
— Самого-то его не подбили?
— Нет. Один снаряд, правда, ударил в лоб его танка, но срикошетировал.
— А все-таки, Дмитрий Михайлович, не пускайте замкомбригов в огонь. Их обязанность — организовать работу.
Сообщение Козырева о нехватке в корпусе тягачей меня просто обескуражило. «Как мы проглядели? — думал я, трясясь в «виллисе». — Свыклись с тем, что корпуса сами обеспечивали себя тягачами и по штату и сверх штата, а вновь пришедший корпус проморгали. Придется выделить два-три тягача из армейских эвакорот. Это мало, конечно, но больше не наберем».
Через несколько дней я узнал от Козырева, что инженер-майор Кабанов погиб.
— Неужели опять сам полез в огонь?
— В том-то и дело, что нет. Сколько раз лазил, и все сходило благополучно, а в тылу — на тебе...
— В тылу? Каким образом?
— Поехал в район Остероде, чтобы ускорить ремонт. Там на него напали бродившие в лесах гитлеровцы. Чудесный был человек...
В тылу всегда опаснее, когда танковая армия действует в оперативной глубине в отрыве от пехоты. Сколько раз приходилось ремонтникам отбиваться от вражеских солдат, нападавших с тыла!