— А если немцы уничтожат этот мост? — спросил я.
— Тогда задержка неизбежна. Будем сами наводить новый, под огнем.
Не отрываясь от карты, Михаил Федорович добавил:
— Вот здесь и построены гати, есть даже несколько запасных проходов. Все сделано силами шестьдесят пятой армии. Люди работали ночами, скрытно от противника.
Михаил Дмитриевич Соломатин долго изучал карту.
— У Рокоссовского и Батова замысел, конечно, дерзкий, — наконец заметил он, выпрямляясь. — Они выбрали район, малодоступный для танков, и через него нацелили главный удар. Немцы вряд ли ждут нас с этого направления и, вероятно, будут застигнуты врасплох.
Он снова с минуту вглядывался в испещренную пометками карту, словно искал ответа на многочисленные вопросы, затем уверенно заявил:
— Пробиться можно. Безусловно! Правда, если противник разгадает наши намерения, мы многим рискуем. Немецкая артиллерия может обрушиться на гати и переправы. Тогда армии придется тяжеловато, а вам, Михаил Федорович, вдвое.
Соломатин повернулся ко мне и распорядился:
— Надо проконтролировать расстановку ремонтных средств корпуса, особенно на первый день операции. Это сейчас для них особенно важно.
— Хорошо, займусь этим сейчас же.
С планом технического обеспечения боевых действий корпуса меня подробно ознакомил заместитель комкора инженер-полковник Герман Мошкович Зельцер. Он производил впечатление знающего свое дело, живого, но несколько эксцентричного человека. Мне показалось, что Зельцер больше всего занимался автомобильной техникой и снабжением корпуса горючим, а танковую технику передоверил своему помощнику Ивану Федосеевичу Анненкову. Анненков отличался от начальника спокойствием, немногословием и едва уловимой тенью грусти на лице. Видимо, блокада Ленинграда, где Иван Федосеевич перенес немало испытаний, оставила свои следы. Опытный инженер, он всего себя отдавал ремонтному делу. Зельцер и Анненков как бы дополняли друг друга и работали, кажется, слаженно.
Вместе с Зельцером мы объехали ремонтные подразделения и пришли к выводу, что все стоит на своих местах, люди готовы к завтрашнему дню. Только некоторые бригады, словно контролируя себя, еще и еще раз перебирали запасные части, да шоферы ремонтных летучек проверяли на своих машинах каждую гайку, каждый шплинт.
В западной части района Великий Бор сосредоточилась подвижная ордена Красной Звезды 174-я ремонтная база. Гигантские сосны и вековые ели не пропускали на землю солнечные лучи даже в полуденное время. Бор действительно был великим и непроницаемым. Места хватило бы для целой армии со всеми тылами. Люди растворились в зеленой полутьме. Только свежевыструганный шлагбаум, перекрывавший просеку, напоминал о присутствии здесь воинской части. У шлагбаума стоял дневальный и строго поглядывал на всех проходивших и проезжавших. Проверив наши документы, он рывком поднял жердину, и наша машина вкатилась на территорию ремонтной базы.