Тогда, чтобы показать, что для него это не имеет значения, что для него важна только она, а не такие детали, Фрол впервые обрил полностью голову. И не позволял волосам расти, чтобы его девушка видела — это не страшно, это по-прежнему он, и ничего не меняется, их чувства крепкие, как и раньше.
Что такое внешность? Ничто. Не имеет значения, когда видишь душой.
Он верил, надеялся, что Татьяна поправится. Но болезнь вцепилась в девушку слишком сильно — так, что вырвать из ее лап было практически невозможно. Лучшие врачи, дорогие клиники за границей, и приговор: «Лучше ее больше не мучить».
Оказалось, что все ее тело уже пропитано, захвачено метастазами, и они не планируют отступать.
Макар, к сожалению, был далеко — учился, получал образование, с которым теперь понятия не имеет, что делать. Их отец, конечно, как-то пытался морально помочь старшему сыну, да и мама… Их мама тоже старалась быть рядом.
А любимая девушка все равно ускользала.
И Фрол вынужден был каждый день наблюдать за тем, как она угасает, уходит. Как меняется ее настроение, как ломается характер. Вынужден был говорить уже не с Татьяной, а с болезнью, которая обращалась к нему ее голосом.
Когда с человеком что-то случается, он оглядывается назад и, как ему кажется, находит причину.
Вот и Татьяна ее нашла.
И была уверена, что причина того, что она так быстро уходит из жизни — Фрол.
Несмотря на слова врачей, она долго считала, что все пошло от колена. А все, что ей говорят — это заговор и вранье. И сделала вывод — если бы вместо гор они уехали куда-то в теплые страны, на море…
Сначала были именно эти нападки, потом она успокоилась, задумалась и нашла другую причину несчастья. Примерно за год до поездки в горы они с Фролом попали в аварию — так, небольшое столкновение, обошлось без жертв и серьезных травм. Ни на ком из участников аварии не было ни царапины, пострадали только машины, да и то не всерьез. Но теперь Татьяна считала — вспомнила или придумала, разобрать невозможно, что тогда она сильно ударилась грудью.
Нет, тогда не жаловалась, не говорила. Почему? Да его пожалела! Не хотела расстраивать! А теперь-то чего скрывать! Теперь очевидно, что все дело в Фроле!
И так каждый день, каждый час, практически не переставая — обвинения, слезы, просьбы оставить ее одну и просьбы не оставлять.
— Не оставлю, — обещал не единожды Фрол.
Она успокаивалась. Затихала в его объятиях. А потом возвращались острые боли и обвинения.
Через полгода смерть сжалилась, и прекратила эти мучения. Для Татьяны. Она шагнула вперед, туда, где больше нет боли. Но боль осталась, никуда не ушла, просто переключилась на душу Фрола…