- Точно, чтобы фрицы передохли поскорее, вместе со своим фюрером долбанным - подхватил Вахрамеев - ну вздрогнули!
Третью выпили, как водится, молча, не чокаясь, поминая погибших товарищей.
- Командир, я все спросить хочу - старлей отставил в сторону пустой котелок, вытряхнул из мятой пачки "Беломора" папиросу, закурил - ты воевать, где начинал?
- На Карельском - выдохнув сизые колечки табачного дыма Малышев - еще в Финскую, взводным начинал. А сорок первый на Западном фронте, ротным встретил. Потом начштаба батальона, начальник разведки полка.
- Солидно. Кадровый, значит - кивнул Сергей.
- Куда уж солидней - криво усмехнулся капитан
- Я вот, что думаю - Карасев разлил по кружкам остатки коньяка, опустевшую бутылку аккуратно поставил на пол - немецкий язык, парашютная подготовка. Все это "жу-жу" неспроста.
- Да уж неспроста - поддакнул Вахрамеев - чую за ленточку пойдем.
- Куда пошлют, туда и пойдем - покосился на него Егор - ладно Карасев, ему впервой, а тебе разведка привыкать что ли? Ты то, чего переживаешь?
- А я-то че? Я ниче - дурашливо пожал плечами Сергей - я и не переживаю, за ленточку, так за ленточку. Может, лучше о бабах поговорим? Вот, например, ты командир, женатый?
- Был женатый - глухо отозвался Малышев и замолчал, задумчиво уставившись куда-то прямо перед собой.
- Ясно. Ты извини.
- В первый день войны посадил на поезд, в эвакуацию отправил - не глядя ни на кого, вдруг неожиданно продолжил Егор - больше я ее не видел. Люди говорят, эшелон этот под бомбежку попал... . А потом мотоциклисты выживших как зверей по лесу загоняли. Забавлялись твари. Ребенок у нас вот-вот должен был родиться.
- Может, спаслась? - негромко предположил Андрей - не может быть такого, чтобы всех. Мертвой то ты тоже ее не видел.
Малышев пожал плечами, бросил окурок в пустую консервную банку, достал новую папиросу стал задумчиво мять ее слегка подрагивающими пальцами, не замечая, как сыплются на стол крупинки табака
Дальнейший разговор угас как-то сам собой. Молча допили коньяк. Капитан раздраженно бросил на пол пустую папиросную гильзу и тихо вышел на улицу. Вахрамеев, предупредив, что пошел на коммутатор тоже исчез, а Карасев, решив потратить оставшееся время отдыха с максимальной пользой, завалился на жесткий топчан. Однако сон не шел. Почему-то вспомнилась Ирина, администратор московской гостиницы, с которой познакомился в феврале. Девушка тогда взяла с него обещание, что он будет ей писать и Андрей, правда с некоторым опозданием, свое обещание сдержал. Однако треугольник письма вернулся обратно с пометкой "адресат выбыл". Вот и все. Где ее искать? И надо ли вообще это делать? Она ведь тоже могла написать, если бы захотела. Очевидно, не увидела в этом особой необходимости. Да и сам он, честно говоря, на продолжение знакомства не очень - то рассчитывал. Тем более, что ночами, во сне приходила к нему почему-то совсем не Ирина, и не те, многочисленные подруги из его прошлой, весьма бурной, к слову сказать, холостяцкой жизни, а полька Кристина из такого далекого теперь, довоенного Кшечува.