— Марианна! — Дарлин покачала головой, прекращая орудовать крючком и нитками. — Мы не имеем права обсуждать поведение короля и его предпочтения. Все это нас не касается.
— Ладно, — я почувствовала злость оттого, что сьерра не встает на мою сторону, читает нотации и предпочитает не замечать очевидного, как и Мэделин, — тогда вернемся к принцу. Значит, Максимилиан Буджерс, пригласивший всех нас, куда-то пропал. Его советник не появляется. Принцесса Аннет вместе со своей гувернанткой — грудастой нахалкой Лорен — также отбыли. И не на магобиле с вензелями Буджерсов, между прочим, а на арендованном экипаже без отличительных знаков! Я слышала за завтраком, что несколько девушек лично наблюдали ее бегство в сопровождении охраны и чемоданов!
— Чемоданы бежали следом, ага, — усмехнулась сестра, окончательно выводя меня из себя.
— Почему вы так себя ведете? — возмутилась я. — Проблемы не решатся оттого, что мы предпочтем их не замечать!
— Значит, по-твоему, лучше день и ночь напролет думать о худшем варианте? — Только теперь я поняла, что сестра зла не меньше моего. Она говорила с яростно горящим взглядом: — Не спать ночами и предполагать самое страшное? Это твой выбор?
Посмотрев на нее, я вскочила на ноги, собираясь сказать, чтобы не передергивала моих слов, но впервые за несколько дней почувствовала сильнейшее головокружение. И еще слабость. До дрожи в руках. Даже в глазах помутилось.
— Мари! — всполошилась сьерра О'нил. — Когда ты принимала лекарство?
Я хотела ответить, но язык отяжелел и плохо слушался. Медленно вернувшись в кресло и от неловкости уронив лежащуюя рядом книгу, я до боли вцепилась пальцами в подлокотники.
Мэделин, требуя открыть рот, уже подносила к моим губам стакан с водой, в котором растворила несколько капель эликсира для успокоения, и я даже успела сделать пару глотков, почувствовав надежду.
Но тут комнату словно заволокло туманом, и голос Дарлин О'нил зазвучал совсем глухо, словно удаляясь от меня.
— Мари, Мари, — твердила она все тише, пока окончательно не смолкла.
Не успела я испугаться, как уже другой голос заставил вздрогнуть.
— Что скажешь на мое предложение, сын?
Сначала в нос ударил запах хвои и мандаринов, и я, открыв глаза, заметила, что на столике передо мной тлеет несколько ароматных палочек, легкий тонкий дымок от которых распределялся в воздухе, даря ощущение покоя и уюта. А еще там лежал кусок пергамента, исписанный ровным крупным почерком…
— В любом случае я не дам ее казнить, — продолжил голос справа от меня, скрипнуло кожаное кресло, и король продолжил: — Но наказание должно быть суровым.