— Что?
— Вы согласились со мной. Впрочем, вы правы, давно пора сменить духи. Спасибо, что сказали об этом, а не утаили.
Я вовсю развлекалась, когда эр Геррард чуть подался вперед и оказался носом едва ли не у моего уха. У меня остановилось сердце от шока и непонимания происходящего, а он совершенно спокойно отстранился и проговорил:
— Прекрасный аромат. Мне нравится. Есть еще странности?
Я почувствовала, как краска заливает щеки. Вот как? Он, значит, сама невозмутимость? Непробиваемый тип! Ла-адно!
Я решительно подалась вперед, почти как он только что, и шепнула:
— Когда я вернулась в свое тело, мне показалось, что грудь стала тяжелее.
— Что? — И вот он едва не наступил мне на ногу. — Прошу прощения, эра, я… В каком смысле?
— Сама гадаю, как это может быть, — задумчиво продолжила я, с огромным трудом скрывая победное выражение лица. — Но, возможно, это оттого, что мне теперь было с чем сравнивать? Вы же понимаете, о чем я?
— Да, но…
— Ах, вот и закончился наш танец. Надеюсь, я была вам полезна?
Добавив во взгляд всю наивность, на какую была способна, я мило улыбнулась.
— Весьма. Я провожу вас…
До Мэделин мы шли молча, однако стоило остановиться, как я не вынесла тишины:
— Спасибо, эр Геррард, танец с вами… — заготовленную милую фразу я договорить не успела: советник посмотрел мне в глаза так, что слова застряли в горле.
Почти в тот же миг сознание накрыло понимание очевидного: он же менталист, Марианна! Следом появились смущение и стыд. Сколько раз я слышала от сьерры О'нил: если менталисты и не читают мысли нарочно, то могут уловить отдельные фразы или чувства тех, кто с ними рядом. Или нет? Может, не могут? Например, Ян не мог, сколько ни пытался. Мы даже экспериментировали…
Я посмотрела на советника оценивающе, и надежды умерли в муках. Этот точно мог.
— Простите за ногу, — сказала, чувствуя себя так, будто сознаюсь в воровстве. — Я не хотела…
— Не понимаю, о чем вы, — вежливо ответил Андрис Геррард, отчего стало еще более стыдно за ненормальное поведение в танце.
Что вообще на меня нашло? Раньше зловредностью характера у нас отличалась только Мэделин, а я, напротив, с детства училась сохранять самообладание и не действовать скоропалительно. Но в этом дворце все пошло не так с самого начала.
— Эра Марианна. — Советник чуть склонился, легко взмахнул рукой, и звуки со стороны перестали нас тревожить. В полной тишине он продолжил: — Я бы хотел закончить наш разговор на более… дружеской ноте.
Украдкой осмотревшись, сделала вывод, что нас теперь вряд ли могли слышать. Мэделин и ее богатая мимика подтвердили мое предположение. Мы стояли рядом с сестрой, но советник не обращал на нее никакого внимания.