Максимилиан Буджерс
Я проводил взглядом Теону, согласившуюся на танец с эром Коргом — гросс-советником отца, — и едва смог подавить торжественное громогласное «Ура». От принцессы я устал, она от меня, судя по всему, тоже. Не зря же ушла со стариком, подволакивающим обе ноги.
— Как дела? — подкравшийся откуда ни возьмись Андрис встал справа.
— Неплохо. — Я повернулся к нему и уточнил: — А твои? Насколько понял, к концу танца эра Марианна поддалась ментальному очарованию.
Андрис посмотрел с упреком:
— Во-первых, все свои домыслы говори тише. А во-вторых, я напоминаю, что не имею права очаровывать кого бы то ни было без веских оснований, — проговорил Геррард, и ни один мускул на его лице не выдал лжи. Талант!
— Значит, девушка просто разглядела в тебе свой идеал, — легко согласился я. — И это всего за один танец! Она поняла, насколько ты прекрасен, и потому позволяла себе виснуть при всех на широких плечах, что-то горячо шептать на ухо и глупо хихикать.
Геррард посмотрел удивленно:
— Что-то, должно быть, витает в воздухе, — сказал он задумчиво. — Вот даже ты стал подчеркивать ширину моих плеч. Еще немного, и придется бежать, опасаясь откровенных приставаний.
— Смотри не упади, — я усмехнулся, проверяя, не подслушивает ли нас кто-нибудь. — Так что с девушкой? Зачем тебе ее очаровывать?
Андрис также осмотрелся вокруг и раздраженно спросил:
— Ты следил за нами? Делать больше нечего?
— Нечего. И да, следил. Как и половина людей в этом зале, — кивнул я. — Мог бы на нее тоже тумана напустить, чтобы все не было так очевидно.
— Зачем нам туман? Тогда точно решили бы невесть что. А так…
— Что так?
— Это был просто танец, Максимилиан. И я, как ты верно заметил, оказался чертовски привлекательным мужчиной. Насчет поведения девушки: возможно, она перебрала с шампанским — вот и все.
Я пожал плечами:
— Как скажешь. Но зачем ты ее пригласил? Сам ведь сказал, что в ней нет ничего интересного. Из-за того, что мы прочли? Хотел узнать, есть ли изменения?
Андрис покачал головой.
Его взгляд снова устремился к девицам Айгари, и я поймал себя на мысли, что эта Марианна чем-то зацепила советника. Зная его прагматический взгляд на жизнь, стал перебирать в уме достоинства девушки. Хорошая грудь оказалась на первом месте. Дальше по списку густые гладкие волосы — намотать бы их на ладонь, потянуть на себя, впиться в губы… Губы, кстати, — это третий пункт. Яркие, сочные и пухлые… Тут пришлось мотнуть головой и сфокусироваться на изначальной цели, потому что оказалось, что смотрю уже на Мэделин.
Некстати вспомнилось, как она ругалась на меня, пока я пребывал в теле ее сестрицы. Суровая! Брови домиком, ноздри раздуты, губки бантиком…