Таким образом, события горбачёвщины и ельцинизма - это суть классическая и сверхклассическая буржуазно-демократическая революция в докапиталистической стране. И таким, как я - от неё не было ничего хорошего, кроме очень плохого; в советские времена такие, как я, были сытыми люмпенами, а в послесоветские - стали голодными люмпенами!...
И, что хуже всего - не было там в позднесоветские и послесоветские времена такой партии, которая бы чётко и однозначно призывала бы "Назад, в Светлое прошлое, когда и небо было синее, и трава была зеленее, и девки были красивее!...Чтобы всё было, как раньше - вплоть до ассортимента в хозмаге и меню в забегаловке!"... Вот под таким лозунгом и я бы согласился стать шиложопым, пойти воевать, убивать и погибать!...
- А почему же её не возникло?!...
- Как сказал поэт: "Мы не сделали скандала - нам вождя недоставало, настоящих буйных мало - вот и нету вожаков...".
- Однако сам ты такую партию организовать и не пытался - как раз наоборот, сбежал сюда среди самых первых, ещё до открытия эффекта шишек... А вот почему ты там не возжелал социализма не реакционного?!...
- Насчёт не реакционного социализма - потому, что пусть дураки рискуют ловить журавля в небе, а я бы предпочёл реакционную синицу в руках. Насчёт своей партии - так я не двужильный, чтобы партию организовывать! И не буйный, чтобы быть вождём... Я могу всего лишь примкнуть... и присутствовать...
- Насчёт журавля с синицей - все мы такие, что журавля в небе половить в принципе согласны, но лишь постольку, поскольку это не мешает держать синицу в руках... А насчёт двужильного - так об этом лучше всего нам может напомнить наш альпинист...
- Могу! - отозвался альпинист - у меня там очень характерный случай такой был, ещё в семидесятые.
Был это мой первый выход в горы. И был я в группе самым молодым. По-настоящему молодым!... А не по-кордаитному... И шла группа по очень интересному маршруту, по крутой тропинке к высокогорному озеру. Причём с тропинки было некуда деться, потому был такой порядок - кому подъём становится не по силам, те садятся на каменюги и отдыхают, дожидаясь, когда группа пойдёт вниз и их подберёт.
Сначала шли бодро, потом некоторые, которые из любителей, начали отставать, а некоторые и садились отдыхать. А я - шёл вперёд и вверх. Молодому нетрудно. Но вот как поднабрались высоты и воздух стал разрежённее - стало трудно дышать и ещё труднее угоняться за бывалыми альпинистами. Однако же я пёр и пёр, хватаясь руками за камни. Мне говорили, что всё одно не смогу, и лучше мне присесть отдохнуть, а я всё одно пёр и пёр. И допёр до озера, удивив своей настойчивостью бывалых альпинистов!...