— Я? — удивилась ректор.
— Ну да. Тут ведь еще осталось, — я заглянула в кастрюльку. — Я подумала, вдруг вы еще не ужинали.
— Хм, как вы догадались?
Я пожала плечами и улыбнулась.
— Не знаю, — потом взяла себя в руки и, вспомнив правила вежливости, приподнявшись со стула, произнесла: — Госпожа Моръ, не соблаговолите ли вы разделить со мной эту скромную трапезу?
Ректор усмехнулась.
— Невеста Губами, выдохните, мы не на приеме. А за приглашение благодарю и, пожалуй, не откажусь.
Выложив в свободную тарелку остатки рагу, она присела на свободную табуретку. Есть вдвоем оказалось намного приятней. Пусть даже молча.
Когда ужин закончился и ректор с тележкой скрылась за дверью, я раздумывала, себя чем занять, как вдруг заметила краем глаза какое-то движение. Оглянулась и радостно вскрикнула — на полу у плинтуса замерла маленькая белая мышка.
— Матильда! — я осторожно, чтобы не спугнуть, приблизилась, протянула руку, и она подбежала ближе, ткнувшись носиком мне в пальцы. Забежала на ладонь и замерла.
Я хотела погладить — и обнаружила, что мышка-то у нас почтальон.
Посадив ее на стол, отвязала записку и впервые увидела почерк Река — четкими, хорошо читаемыми буквами на клочке бумаги было выведено “Как ты?”
Места было мало, и я, стараясь писать также разборчиво, подписала ниже: “Всё хорошо, не беспокойся”. Скормила Матильде остаток булочки и, прикрепив записку обратно, спустила на пол, попросив: “Беги домой”.
Белое пятнышко мелькнуло и исчезло. Я снова осталась одна. Только теперь преграда, которая отрезала меня от друзей, уже не казалась такой давящей.
Оставалось дождаться проклятийника.
Глава 17. Визит
Я проснулась рано. Вскочила, отбежала, ожидая привычного водопада в постель, уже и заклинание было готово сорваться с губ… но ничего не произошло. Никакой воды не вылилось. Заклинание я все-таки сотворила — и тоже бесполезно, даже воздух не колыхнулся. Комната и впрямь начисто блокировала магию.
Полигон мне не светил, поэтому сделала зарядку самостоятельно. Умылась и стала ждать появления ректора Моръ.
Время шло. Ректор не появлялась. Я уже и учебники полистала, и в окно поглядела, и потолок поразглядывала.
В окне толком ничего не увидела — находилось оно высоко и было узким, отчего рассмотреть в нем можно было только кусок стены хозяйственного корпуса.
Наконец, когда я совсем извелась от ожидания, в двери повернулся ключ, и я, с урчащим от голода желудком увидела… толстого лысого мужичонку в красной мантии. Нет, совсем не так я представляла себе специалиста по проклятьям. Лицо его выражало брезгливость, словно ему пришлось инспектировать сортир на зачуханном постоялом дворе. Меня он, по видимости, причислял к содержимому этого сортира. Скривив губы, он оглядел комнату, затем меня, а после повернулся к стоящей позади госпоже Моръ и произнес: