-Просто нет сил, даже слово сказать, давай завтра поговорим? Я, надеюсь, что ты не сбежишь?
Киваю отрицательно головой в ответ, после чего он уходит в душ.
Подумать о сказанном не успела, так как раздался звонок от родителей, взяв трубку, слышу массу недовольства в свой адрес, какая я неблагодарная, что исчезаю, как плохо себя веду, что нужно ценить такого мужа и массу наставлений. Они, оказывается, не знают причины моего ухода, да и не к чему им об этом говорить, всё равно перевернуть или скажут - ничего потерпишь. Слушала я долго, уже даже вышел Станислав Николаевич из душа, а я всё слушала. Он видит мое напряжение, берет телефон и сам говорит с ними. Ему удалось быстро прервать разговор, не слушая их чепуху.
- Я лягу спать. Ты не бойся, я тебя не трону.
Он лег на свою половину, даже не выключив свет. Я тихо сходила в душ, легла и долго еще думала о случившемся, как реагировать теперь? Как общаться?
30 сентября.
Встала я поздно, около одиннадцати часов. Шторы были закрыты, поэтому дневной свет меня и не разбудил. Значит, Станислав Николаевич встал. Интересно, он опять на работе, да еще в воскресенье? Я после сна довольно бодро себя ощущаю, нет этого дискомфорта от жужжащего голоса разума. Наверное, он охрип или еще спит, так как полночи не давал мне спать своими нравоучениями. Действительно говорят, что не будет в жизни порядка, если порядка нет в своей голове - это про меня! Завтра на работу, нужно сегодня всё погладить на целую неделю вперед, немного привести спальню в порядок, но сейчас спасительное кофе. Накидываю на пижаму теплый, махровый халат, завязываю волосы в хвост и бегу вниз. Какое мое удивление было, что дома я не одна. В столовой сидел за ноутбуком, явно новым, Станислав Николаевич, попивая зеленый чай. Судя по одежде, он куда-то ездил, так как рядом лежало пальто. Я хотела на цыпочках уйти, но не успела. Он повернулся ко мне лицом, проговорил:
- Решила прятаться и как долго?
Ну, по крайней мере, голос у него бодрый и, по-моему, веселый. Несмело иду к холодильнику, достаю молоко, пытаюсь спокойно налить себе кофе. Хотя очень трудно это сделать под пристальным наблюдением.
- Я думаю, нам нужно поговорить о случившемся, ты готова?
Нет. Или да? Не знаю. Сердце снова ускоряется, крепко держу свой спасительный напиток, стоя по другую сторону стола от Станислава Николаевича.
-Мне трудно с тобой говорить, так как в основном – это монолог. Я не трону тебя больше, обещаю, чтобы ты не сказала, какое бы ты решение не приняла.
Немного полегче, возможно он понял, что слишком властно себя ведет?