- Я жду, когда ты мне выскажешь всё, что тебя не устраивает во мне, честно и прямо.
Ого! Я так сходу и не могу. Просто в растерянности нахожусь какой-то, но вижу, что нужно говорить, а то обижу его.
- Нужно подумать, - пищу как школьница, стыдно даже.
- Тогда начну я. Искренне прошу простить меня за ту пощечину. Мне нет оправдания, поэтому прошу принять от меня небольшой подарок.
Он протянул в мои дрожащие руки большой конверт, размером А4. Ставлю кружку на стол и вынимаю документы, вчитываюсь в крупные буквы в самом верху «Дарственная, на имя Зареченской Натальи Владимировны». Дальше как во сне, так как весь дом и принадлежащие ему вещи, переходят в мое непосредственное пользование. Это сон? Я ничего не понимаю. Видимо, мой удивленный вид заставил сказать Станислава Николаевича следующее:
- Осторожно, это копия, но оригинал у нотариуса в сейфе. Теперь ты полноправная хозяйка этого дома.
Он явно доволен собой или мне кажется?
- Я не понимаю, зачем?
- Чтобы ты знала – это твой дом, теперь никто тебя не сможет отсюда выгнать. Ты не думай, я не буду этого делать, но хочу доказать тебе, что без тебя этот дом мне не нужен.
И как прикажете мне после этого себя вести? Сказать спасибо? Но мне он реально не нужен. Промолчать? Так он подумает, что я неблагодарная тварь. Фух…Что же делать? Кладу обратно документы в конверт, беру спасительную кружку и мямлю:
- Спасибо.
Мой ответ его явно не обрадовал, так как последовал вопрос:
- Тебя, что-то не устраивает?
-Нет, что вы.
-Но не вижу хотя бы небольшой радости на лице. В чем причина? Я имею право знать?- уже более строго и без тени веселья в голосе.
- Я никогда не хотела жить в большом доме. Это слишком, даже, прожив столько времени, я не могу привыкнуть к нему.
Вот и сказала правду. Стало легче, но ему вижу, что нет.
- Действительно, ты другая. Я тебя совсем не понимаю. Все женщины мира желают иметь свой большой дом и мужа, который не лезет в их жизнь и не контролирует денежные расходы. Ты же не вписываешься ни под одни рамки.
Мы с минуту молчим, каждый думает о своем, боимся оборвать эту хрупкую нить разговора. Немного придя в себя, он тихо продолжил:
-Скажи честно, ты несчастлива здесь? Со мной?
Сказать правду или наврать? Так искренне смотрит, что жаль его обижать. Даже чай отставил, будто бы не дышит.
- Значит, Максим прав. Ты как в клетке со мной?
Всё, нужно сказать или я взорвусь, была не была:
-Прав, значит, так же, что вы остаетесь на работе специально и не идете домой. Вы не желаете быть со мной?
Вот это выпалила. Какой накал, какой строгий голос. Сама себе радуюсь и, похоже, его обескуражила вопросом. Странно, но он начинает улыбаться, проговаривая: