И даже когда я объяснила, что хищников в том месте давным-давно нет, а нечисти вообще никогда не водилось, меня всё равно не поняли. Если честно, я сама не очень понимала, зачем это нужно, потому и объяснить не получалось. Сказала лишь, что это нечто вроде урока жизни для детей, и мужчины признали, что школьные программы и у них порой грешат нелогичностью, видимо, это всем мирам свойственно.
Я пыталась расспросить о мире, в который попала, но мне мало что удалось узнать — разве что о самом факте наличия магии и нечисти, — поскольку приходилось в основном отвечать на вопросы. Окружающим был не менее интересен мой мир, а, по словам капитана, я здесь надолго и всё ещё узнаю, не от них, так от кого-то ещё, а они через несколько дней сдадут меня совету магов, и шанса что-то ещё узнать у них больше не будет.
В итоге мне пришлось рассказывать о машинах — безлошадных повозках, как я их назвала, — о самолётах, об электричестве, о радио, кинофильмах и телефонах — здесь я провела аналогию с коробочкой Лорни. После телефона мужчины сами стали с азартом подбирали аналогии, сравнивая мой рассказ с тем, что есть у них.
У них тоже есть что-то вроде кино — маги-иллюзионисты могут показывать разные истории, да так, словно ты сам находишься внутри них. Вместо электрических лампочек здесь распространены амулеты, дающие свет или тепло, когда они перестают работать, их просто нужно отнести в магическую мастерскую, чтобы снова подзарядили. Большинство транспорта здесь гужевое, но есть и порталы — правда, они дорогие и энергозатратные, потому доступны не многим. А вот насчёт самолётов — такого здесь нет, летают только птицы, летучие мыши и драконы. Но последних настолько мало, что они вообще не в счёт.
Кстати, та самая коробочка оказалась парным артефактом, и общаться по ней могли лишь те двое, у кого находились части пары. Зато связь была моментальной, и владельцы могли вести диалог. Но это была редкость, и для срочных сообщений использовались магические вестники или голубиная почта. В ходу была и обычная почта — это когда особой спешки не было. Вспомнив рассказы родителей о жизни в старину, я пришла к выводу, что вестники и голуби — это что-то вроде древних телеграммы, а коробочки — телефоны. То есть, этот мир придумал для удобства жизни примерно то же самое, что и наш, просто у них тут была магия, а у нас — техника, вот и вся разница.
На ужин, как и пообещал капитан, было мясо. Дичь. Пара мужчин ушла в лес и вскоре вернулась, неся убитого оленя, которого тут же зажарили на костре. А я вытащила из рюкзака все припасы — консервы и пакеты с крупами, — рассудив, что раз уж столуемся вместе, пусть это всё тащит кто-нибудь другой. Мне, конечно, сказали, что поеду я на лошади, которую бросил Хонстейн, но рюкзак — это не седельная сумка, его к седлу не приторочишь, поэтому от самого тяжёлого я избавилась. Голодать мне уж точно не придётся.