— Уже собралась? — вдруг холодно спрашивает он.
Меня дёргает от этого тона так, будто по голове только что ударили невидимым табуретом. Я никогда не слышала подобного обращения к себе, а тут…
— Да. — отвечаю спокойно, продолжая смотреть на углубившуюся складку на высоком лбу.
Женя поджимает губы, продолжая водить взглядом по тексту, а я испытываю странное чувство вины, будто предаю что-то очень важное мне, но вразуметь этого не могу.
— От меня что нужно?
Стало обидно… Обидно, что родной человек не поддерживает в такой серьёзный момент, как первое свидание. Не улыбнется своей широкой улыбкой, чтобы подбодрить, ведь любая девушка очень нервничает в такие моменты, а он зарылся в работу с головой и бровью не ведёт.
Хмурый, как туча с самого утра, когда счастливым голосом сообщила сию радостную весть. Может ему не нравится, что я пошла на свидание? Ну так не маленькая уже, давно пора. Это ведь так здорово, особенно, если свидание с любимым человеком. Однако, дядя этого не понимает похоже.
— Ничего. — обиженно шепчу в ответ.
Женя, услышав этот тон, вскидывает взгляд на меня и в его глазах промелькает неопознанное мне тогда чувство, сейчас же я его определила. Ревность вперемешку с бессилием. Именно это осознание просто вытолкнуло меня из воспоминания.
Чёрт! Вот чёрт!
В эту секунду я просто потерялась для мира, для обоих миров. В душе творилось что-то странное, пытаясь разорвать меня надвое, круша все давно возведённые стены, скрывающие мои юношеские чувства и надежды, быть может, даже мечты о чём-то запретном и запредельном. Почему я раньше не придала тому взгляду значение? Или…
Зажмурилась, давая время успокоится своему заходящемуся в тесной груди сердцу. По телу распространилась дрожь, странная, колючая, болезненная и такая сейчас не желанная. Клыки Карсайто в шее, его руки на плече и талии… Стало противно от самой себя, но в тоже время было слишком хорошо, чтобы оборвать этот процесс. И снова двоякие ощущения, будто так должно и не должно быть одновременно. Наверное, это можно сравнить с грехопадением.
Я чувствую спиной, как быстро бьётся его сильное сердце. Руки ЧП сжимают меня крепче, будто говоря, что увиденное ему не понравилось и он не позволит больше никому другому так на меня смотреть.
Шумно вздыхаю, стараясь взять себя в руки, успокоится и перестать думать о том, о чём всегда себе запрещала.
Уже через несколько секунд сильные руки разворачивают меня к себе лицом, чтобы космосу был доступ к моим глазам, чтобы без тени упрёка посмотреть на меня и заявить нечто щемящее сердце.