Снова вытащил. Не дал утонуть.
Но нельзя жить иллюзиями. Обманываться детскими мечтами. Видеть то, чего на самом деле нет.
Это ни к чему не приведет.
Только растопчет мое сердце.
По которому Санников, наверняка, с удовольствием потопчется каблуками своих начищенных до блеска туфель!
Надо усмирить глупое сердце, которое так часто бьется. Надо ему напомнить о том, что не так все просто в этой жизни. Заставить захлопнуться, выбросив перед этим Санникова изнутри!
Черт!
Я ведь не спросила у него про Машу! Обо всем на свете забыла, все вылетело из головы! А ведь свою часть сделки я выполнила. Пусть он не удовлетворится одним разом, пусть мне придется еще не раз все это вытерпеть и повторить, но ведь уже я вправе требовать, чтобы он исполнил свое обещание!
Скажу. Обязательно скажу, как только он появится. Я должна быть спокойна за Марию. Должна знать, что Санников делает все, что в его силах, — иначе для чего все это?
И все же улыбка снова непроизвольно расцветает на губах, когда провожу ладонью по смятой простыне с другой стороны постели.
Он здесь был. На самом деле. Мне не приснилось и не показалось. Простыня до сих пор хранит тепло его тела.
И запах. Одуряющий запах, — горьковатый, терпкий, дурманящий так, что кожа в один миг покрывается мурашками.
Ловлю себя на том, что совсем не хочу подниматься с постели.
Наоборот, — хочется задержаться.
Уткнуться в эти простыни, просто зарыться в них лицом. Вдыхать его запах.
Тело до сих пор все горит от его прикосновений.
Нельзя! Нельзя этому поддаваться! Нельзя отдать себя Санникову вот так, с потрохами! Пусть мое тело он получил, пусть оно млеет и расплавляется под ним, — тут уж я ничего не могу поделать, над этим я не властна! Но душу свою, свое сердце ему отдавать нельзя! Ни в коем случае! Иначе он просто меня уничтожит, этот жестокий, одержимый жаждой мести зверь!
А все равно почему-то тихо напеваю, забираясь под расслабляющие струи воды. Мурлычу любимую мелодию, — тихо, себе под нос.
И даже после душа. Когда придирчиво, старательно выбираю платье. Укладываю волосы. Долго верчусь перед зеркалом, выбирая белье. Тщательно накладывая макияж.
Каждый раз, когда замечаю это за собой, обрываю себя. И незаметно снова начинаю напевать.
И не узнаю, снова не узнаю себя в зеркале.
Щеки раскраснелись. Глаза просто светятся, — так, что, наверное, затмили бы сейчас те самые невероятные бриллианты! И лицо такое… Будто светится изнутри! Я даже не представляла, что могу быть… Вот такой!
Выбираю облегающее платье в пол. С распоркой почти до самого бедра. Закручиваю волосы в локоны, высоко подняв и оставив кольца струиться по оголенным плечам, с одной стороны.