В тот день я разгромил всю комнату, а под утро просто свалил из дома.
Прекрасно знал, что с отцом по-другому не будет.
Или подчиняйся его воле, или сваливай на все четыре стороны, не ожидая от него никакой поддержки. И, если в мелочах я еще был готов смириться и перетерпеть, то вот этим решением моей жизни за меня, он переступил черту. Все грани перешел. Настолько, что я готов был перестать называться его сыном после этого.
Благо, мне было, куда идти.
Отправился к Ромке, приятелю из другого мира, не имеющего ничего общего с бизнесом, а, по факту, криминальной элитой столицы. Ромке было 19, и он снимал квартиру. И, как и я, перся по музыке.
Правда, время показало, что из меня, как и из него, довольно хреновые музыканты. И в переходах с гитарами мы даже на еду не сумели заработать. Зато я оказался очень неплохим программером. Черт знает, как у меня получалось, я и не учился толком никогда. Искал тогда, как и Ромка, любую подработку, а, как оказалось, открыл собственный талант. Опытные программисты говорили, что сделать нереально, а у меня само по себе как-то получалось. Сайты же создать и отрекламить — вообще раз плюнуть.
Ромка тоже забил на музыку, — как ни мечтай о чем-то, а есть что-то, блин, нужно. Занялся боями без правил.
В те времена мы и завели кучу знакомств. Как, оказалось в последствии, охренеть, насколько важных и полезных. Но тогда мы были просто обычными пацанами, которым очень нужно было выжить. И не прогнуться. Ни под кого.
Бабки потекли рекой к нам обоим. Жизнь стала напоминать бесконечный фестиваль. Ночные клубы, виски и коньяк рекой, женщины, — молоденькие и опытные, разные, что просыпались в нашей квартире рядом, а мы с Ромкой не могли припомнить, ни откуда они там взялись, ни как их звать. Зато в том, чем мы занимались с ними ночью, уж точно не было сомнений. Презервативы, разбросанные на полу, выглядели почти как ковер.
Отец меня не искал. Даже не пытался.
И я знал, что так и будет.
Его характер, его непробиваемая уверенность в себе. Ждал, когда я пойму, что без него ничего не стою и приползу с тапочками в зубах, поскулю, чтобы меня вернули в дом и начну беспрекословно исполнять его волю.
Только вот возвращаться я не собирался. Никогда.
Но вернулся. Ровно через три года. Как раз, когда заработал достаточно, чтобы купить собственную квартиру и даже не в самом забитом районе столицы. Я был безумно горд и счастлив. Мне удалось и без малейшей помощи отца, даже никого из его знакомых о помощи просить не пришлось. Я доказал сам себе, чего я стою.