К приходу Дайрона накрутила себя до такой степени, что вцепилась в мужчину мертвой хваткой.
— В чем дело? Неужели так соскучилась? — ехидно прокомментировал он.
— Я… в общем… — с горем пополам смогла объяснить демону причину своих волнений.
— Ложись! — указал он на кровать, — сейчас посмотрим.
Послушно улеглась на кровать, вытянув руки по бокам. Дайрон же, не спеша снял камзол, расстегнул ворот рубашки и закатал рукава. Склонившись надо мной, стал медленно водить руками над телом. Хоть ладони и не касались меня, но я чувствовала исходящее от них тепло. Оно успокоило. Я даже умудрилась задремать, пока демон диагностировал мой организм.
— Ну, что? — спросила первым делом, когда меня разбудили легким прикосновением к щеке.
— Одно могу сказать: в этом плане ты абсолютно здорова.
— Но… — предположила я. Слишком уж озадаченным был серый взгляд.
— Есть кое-что, мне абсолютно непонятное, — на мою вопросительно изогнутую бровь ответил он, — твой цикл изменился. Скажем так, этих дней стоит ожидать не ранее, чем через полгода.
Я закашлялась: и это, по его мнению, нормально?
— Согласен, для человека абсолютно невозможное явление. А вот для демона вполне.
— Но я не демон!
— Сам вижу! — огрызнулся Дайрон.
— Тогда как?
В ответ мужчина лишь пожал плечами.
— Полагаю, такой эффект получился, как следствие взаимодействия яда выползня и моей крови.
— Эээ, чего? К-какой крови?
— Видишь ли, — Дайрон поморщился, — я не силен в целительстве. И в первый, и во второй раз мне пришлось использовать собственную кровь, чтобы вытащить тебя из-за грани. Не спрашивай! — осадил он мой пыл, с которым собиралась обрушить на демона ряд вопросов, — все равно не отвечу. Это тайна рода. А сама магия крови, скажем так, не приветствуется на Дхааре.
— Значит ли это… что я тоже стану… как вы?
— Нет! Наличие в тебе толики демонской крови не делает тебя демоном. Им можно только родиться. Зато дает некоторые преимущества. Например, повышенный иммунитет или усиление уже имеющихся способностей.
— Про иммунитет понятно, — ободрилась я. Болеть мне никогда не нравилось, — а о каких способностях идет речь? Я вроде обычный среднестатистический человек?
— Тут сложно сказать. Если бы ты, к примеру, была художником, то твои картины стали бы идеальными. Певицей — голос стал бы сильнее. Оратором — смогла бы увлечь за собой миллионы.
— Да-а, — разочарованно протянула я, — понятно.
Не было у меня никаких особых способностей. Разве что упрямство в достижении целей, доставшееся от отца, да повышенная работоспособность. Но кому нужен трудологик-управленец? Вернись я на землю, никогда бы не вернулась к прежней работе. Слишком много тяжелых воспоминаний.