— Ну, — на лице демона заиграла коварная улыбка соблазнителя, — время покажет, на что ты способна. А пока… займемся более приятными вещами.
— Дай хоть платье сниму! — простонала, плавясь под жарким поцелуем, — я и так уже все покрывала из твоей спальни перетаскала. Перед Ирвином стыдно.
— Он никому и ничего не расскажет, даже если его на кусочки резать будут. А платья… мне нравится с тебя их срывать.
— Эмм, ну, если так, срывай! — мои слова заглушил новый поцелуй, сопровождающийся жалобным треском ткани.
На следующий день поговорить с Эльзин мне не удалось. Дайрон появился у загона неккери одновременно со мной. В руках он держал банку с мазью. Такой мы уже лечили раны Золотца. А раз хозяин принес лекарство, значит, собирался снять эти злополучные ошейники.
На то, чтобы вытащить шипы из тела неккери и нанести лечебную мазь, ушло приличное количество времени. Хозяин любезно предложил выгулять Тая, пока я приберу в его загоне. Спорить не стала. Самой бы мне пришлось провозиться до самого вечера. Ужин и следующая за ним ночь прошли по уже известному сценарию.
Неизменный завтрак в столовой закончился весьма неожиданно. Луффа приготовила блинчики, начиненные какими-то местными фруктами. Видела я их: на вид совершенно невзрачные коричневые плоды со сморщенной кожицей. Вкус весьма специфический. Отдает рыбой. Причем, сильно залежалой, да что там, тухлой. Однако вкупе со специями и тепловой обработкой, вполне съедобно. Вот только мой организм среагировал на блинчики с шиссой весьма бурно. Я успела проглотить всего один кусочек, как меня обдало волной жара. Пот проступил на лбу крупными каплями. А желудок скрутило в диком спазме, как при остром отравлении.
Отравлении?
Судорожно вцепившись в стакан с настоем, осушила его одним глотком. Внутри стало еще жарче. По спине пот полился ручьем.
— Что с тобой, Ди? — первой заметила неладное крела Мати.
— П-помогите! — едва слышно взмолилась я, — меня от-травили, кажется.
Все работники, разом замолкнув, уставились на меня. Секундное замешательство, и они ринулись из-за стола. Азалис позеленела, ее вырвало на пол. Этого хватило, чтобы примеру последовали те, кто не успел ретироваться. Я не исключение. Открывшаяся рвота, казалось, целую вечность выворачивала меня наизнанку.
От застилающих глаза слез, не разглядела, кто подхватил меня на руки и вытащил на улицу. Глотнув свежего воздуха, почувствовала небольшое облегчение.
— Ты как? — участливо спросил Рес, оказавшийся на этот раз моим спасителем.
— Хреново! — просипела я. От желудочной кислоты горло драло нещадно. — Пи-ить.