Многие пленники, последовав моему примеру, устраивались в соседних клетушках. Нелюди держались особняком. Они заняли место напротив меня.
Так даже лучше. Уж этим-то все равно, кто я.
— Привет! — щупленький паренек нерешительно мялся возле моего убежища, — у тебя свободно?
— Располагайся, — я пожала плечами, давая понять, что мне все равно.
— Я — Димыч. А ты?
— Ди… — я запнулась, чуть не сказав Диана.
— Ди? И все?
Мальчишка подумал, что это и есть мое имя. Наверное, так даже лучше. Что ж, какая разница? Главное — короткое и ничего не значащее. Как наше существование здесь.
— Да. Все.
— Что это за место? — спросил Димыч.
— Хотел бы я знать, — сложно было не ошибиться и говорить от лица мужчины.
— Я, если честно, думал, что сошел с ума или умер, — признался паренек.
— Не поверишь! Я тоже.
Димыч закатал рукав рубашки и показал едва затянувшиеся поперечные порезы на запястьях.
— Я должен был умереть! Последнее, что помню, перед тем, как очнулся здесь, мельтешащий потолок скорой и вой сирены.
— А я должен был погибнуть под колесами тягача. Выходит, каждый из нас уже мертв?
— Получается, что так.
— А как же весь бред о свете в конце тоннеля? Это ад? Чистилище? — высказала вслух свое недавнее предположение.
— Нас будут поджаривать на сковородке? — распахнув удивительно большие глаза, прошептал Димыч, — или поливать кипящим маслом?
— Хватит, — оборвала мальчишку, — в любом случае, мы скоро об этом узнаем.
— Есть хочется, — пожаловался паренек, — в этом аду хоть кормят?
Я пожала плечами. У самой желудок сводило от голодных спазмов. Я отвернулась к стенке, давая понять, что разговор окончен. Чтобы там не ожидало впереди, а отдохнуть и набраться сил, жизненно необходимо. А то, что эти самые силы понадобятся, сомнений не было.
Не зря же нас тут заперли! Хорошо, хоть я умудрилась ничего не сломать. Только плечо, за которое ухватил Джаба, ужасно ныло. Да и многочисленные ссадины доставляли неудобство.
Я пыталась не думать о том, что ощущаю каждую клетку тела. Стоит поддаться боли, как она полностью завладеет сознанием.
Лучше всего отвлекали мысли о муже. В голове выстраивались всевозможные планы мести, один изощреннее другого. Злость поддерживала меня раньше. Она же помогла и сейчас.
Ближе к вечеру во дворе послышался гул голосов. Переглянувшись, мы с Димычем дружно выдвинулись на улицу.
Как оказалось, прибыли еще люди. Изможденные, уставшие, они толпились у бочек с водой. Пленники жадно пили, зачерпывая жидкость огромными пригоршнями. Утолив жажду, мужчины выстраивались в очередь к повару. Прямо на земле, возле чана с едой, стояли горы чашек. Повар брал одну из них, плюхал в нее бурды из котла и подавал каждому, кто подходил.