— Кора, ты уверена в своём плане? — тихий голос Хаджафа нарушил тишину, стоявшую на этаже. Ведьмины губы изогнулись в непередаваемой усмешке, о которой у бывшего посла Ямлеза пробежал неприятный холодок по коже.
Глаза девушки вернулись к созерцанию в щель чуть приоткрытой двери маленького Владислава, крепко спавшего на богатой тахте. В комнате, где он находился, свет был чуть приглушён полуспущенными шторами, но это не мешало рассмотреть богатое убранство помещения. Тахта, сплошь вышитая золотом и драгоценными каменьями; золотой же стол, заставленный разными яствами, и широкая подушка алого ямлезского шёлка, заменявшая стул. Небольшой сундучок красного дерева, в котором по приказу Коры был собраны игрушки. На ковре, таком широком и большом, что нельзя было увидеть пола, были разбросаны подушки поменьше разного цвета шёлка.
Кора кивнула, будто бы выражая своё удовольствие тем, что она увидела, и вновь взглянула на мальчика. Пятилетний Великий князь мог кого угодно очаровать своей практически неземной внешностью, передавшейся ему от отца с матерью. Чёрные вороные волосы были взъерошены, после долгого пути. Ведьма вновь кивнула и закрыла дверь, посмотрев на ямлезца.
— Уверена, — тихо сказала она, — Они придут за ним. Обенцы слишком много значения придают чувствам и кровным узам. А когда они явятся, то тут уж…
Заканчивать фразу не потребовалось. Большие очи обенки и немного узковатые лукавые глаз ямлезца выражали одно и то же желание. Они был уверена — императорская семья не доживёт до Рождества.
* * *
Эдан скривился, когда вдруг Володар с радостным криком подпрыгнул на месте, прочитав что-то в письме, которое, насколько знал император, князю Велиграда принёс какой-то гонец, ради которого юноше пришлось выйти. Мужчина демонстративно заткнул одно ухо рукой и начал пытаться исправить неверную линию в собственной подписи, которую он так и не смог полностью скрыть: спасибо Володару!
Проделав все необходимые процедуры с запечатыванием письма, император вопросительно и немного раздражённо взглянул на князя, который, как бы ни старался, в кругу семьи вёл себя как мальчишка, то есть, веселился от души, за что его очень любил Влад, который, из-за отсутствия сверстников в лице Елены, ныл от скуки. Любимый дядя компенсировал эту потерю.
— Ты не поверишь! — сияющими глазами Володар уставился на царя-батюшку, — Машка вернулась в замок Чаяния.
— Я очень рад, — скептически произнёс мужчина, — Чему ты удивляешься? Императрица Мария, по-моему, сумела бы вернуться, даже будь она в аду — не дай Царь, конечно!