— Детка, что за кашу заварили вы с Арианой? Последнее время я не могу спокойно спать! Меня чуть не каждый день предупреждают, что вы в опасности, но никто толком не хочет сказать почему. А теперь ещё этот дурак Марсдон. Вообще-то он не идиот, но как можно было пропасть в такой ответственный момент?!
Гели не узнавал брата. Квентин был всегда такой спокойный, рассудительный и напоминал больше дроида, чем человека. Сейчас же он явно находился в растрёпанных чувствах. Далёкий от официального вид подчёркивал это как нельзя лучше. А то, что он говорил… Невнятица какая-то.
— Спокойнее, Квен, я тебя не могу понять. О чём ты? Что за ответственный момент?
— Не понимаешь? У тебя на острове некий сомнительный тип: по документам андроид, а по факту не разбери кто. Если к вам нагрянет полиция в поисках пропавшего… Я не желаю, чтобы фамилию Ригел трепали по всей галактике.
Гели попыталась успокоить брата.
— Подожди, Квентин, пока ещё ничего страшного не произошло. Фред исчез больше трёх дней назад, а ко мне его искать так никто и не заявился.
Это рассердило его ещё больше.
— Ты собираешься ждать, пока заявятся? Я уверен, что ты ни в чём таком не замешана, да и на любой планете сорок раз подумали бы, прежде чем тебя трогать, но для земной полиции нет ничего святого.
Да, святость фамилии Ригел в глазах Квентина просто зашкаливала. Но всё равно непонятно, почему он так бесится. Гели решила его немного отвлечь и задала первый вопрос из тех, что пришли в голову:
— Слушай, а ты сейчас где?
Квентин вместо того, чтобы расслабиться, напрягся:
— А почему ты спрашиваешь?
— Ну, я тебя таким сто лет не видела. Без костюма, рубашка с коротким рукавом, да ещё и расстёгнутая, в шортах, к тому же не в офисе, а в каких-то садах…
Она не успела договорить, Квентин заорал:
— В отпуске я! В отпуске!
Звучало это примерно как: “Иди к чёрту!”. Квентин продолжал кипятиться:
— Эта зараза убедила меня отдохнуть, а сама отправилась с подругами на курорт “только для женщин”, представляешь! Что за наглость!
Гелене стало смешно. В своё время Квентин отдал свою частную жизнь на откуп жене Мирре. Он правил своей империей, а она решала, в чём ему ходить, что есть и где отдыхать. Женаты они были очень давно, ещё Гели не родилась, а Квентин уже успел стать счастливым мужем. Мирра за всю жизнь ни разу не сказала ему «нет». Только: «да, дорогой», «конечно, дорогой» и «как ты скажешь, дорогой». Ему и невдомёк было то, что Гели с Арианой поняли ещё в детстве: Мирра крутила мужем как хотела.
Вероятно за столько безупречных лет ей это просто надоело. Она сделала то, что положено: отправила Квена отдыхать, а затем поступила так, как давно хотела: тоже отправилась, но в другую сторону, чем выбила мужчину из колеи.