— Насколько трансформировалась? — уточнила. — Это кто-то снял?
— Да, снял, — признал Лукрецкий. — Мне в тот момент не было ни до чего дела. Зато ты стала звездой местных новостей, — хмыкнул он. Мне захотелось его ударить. Очень захотелось. Очень-очень. Сильно-сильно.
— Несмешно.
— Знаю. Извини. Сейчас уже все уладили, все фотографии изъяты из сети и удалены. С людьми провели профилактические беседы. В общем, никто ничего не помнит. Этим занимался мой брат, — неужели воспоминания стерли?
— Вы итак можете?
— Да, можем. Но не со всеми и не все. Я вот подобными навыками не обладаю, зато ими отлично владеют мой брат и отец.
— Почему на меня напали известно?
— Да, Злата. Поймали парня совершенно случайно. Анатолий. Нападавший смог скрыться в толпе, но угодил в жаркие объятия твоего охранника. От парня за версту несло кислотой. Толя его задержал до выяснения причин. Перестраховался, и не зря. Его допросили. Судя по всему, заказ на тебя сделала моя так называемая бывшая невеста. Стопроцентной уверенности, правда, нет. Нападавший оказался наркоманом, у него сплошная каша в голове. Оплатой послужила доза. Но у нас есть некоторые факты подозревать именно Алику Солнцеву. Она, кстати, в спешном порядке уехала в США. Отец полетел следом, обещал разобраться.
— И?
— Пока новостей нет, но мой отец жесток. Думаю, ничего хорошего Солнцеву не ждет. Остались вопросы?
— Не знаю, — честно призналась. Чтобы осознать все рассказанное Лукрецким, требовалось какое-то время.
— Ты не против, если я позову Веронику Александровну? Она очень волновалась. Вместе со мной на эти дни поселилась в больнице.
— Зови.
Оборотень поднялся и пошел к двери. Появление Павелецкой ждала с каким-то затаенным страхом, уже более внимательно и жадно рассматривала женщину. Очень красивая и отлично выглядящая для своих лет. Ведь она не оборотень, простой человек.
— Доченька, — Вероника Александровна держала в руках разноцветный смузи с трубочкой. Только сейчас, увидев вкусный напиток, поняла, что я довольно голодная. Протянула руку, но удержать стакан не смогла. Черт, похоже, за эти дни я очень сильно ослабла.
— Я распоряжусь, чтобы сменили постельное белье, и принесу тебе другое смузи, — произнес Лукрецкий. — Любовь моя, ты не против, если я оставлю тебя с мамой наедине?
— Нет.
— Златочка, теперь ты все знаешь? — кивнула головой. — Мне жаль, девочка моя, что наша встреча состоялась при таких обстоятельствах, — показалось, что женщина вела себя более робко теперь, когда я ее пристально разглядывала. Кажется, ей легче было общаться со мной, когда я ничего не видела.