Худощавая Мадди не выглядела старше Шэйлы, но невыразительное узкое лицо, плотно сжатые губы и уложенные венцом на голове чёрные косы старили её. Одетая в тёмно-серое форменное платье с белым фартуком, она утром расчесала миледи волосы и заплела их в косы; сложила в комоде принесённое с собой чистое бельё и пересчитала кипу салфеток; перенюхала не одну пару перчаток и отложила в сторону нуждающиеся в чистке; зачем-то перетрясла платья на полках и переставила обувь в нижних ящиках шкафа. Вроде, все дела сделаны, но уходить горничная не спешила, молчаливо и выжидающе посматривая на хозяйку.
Ольга тяготилась навязчивым обществом незнакомых людей, их повышенной заботой и чрезмерным вниманием. Редкие приступы сильнейшего возбуждения сменялись апатией. Вот и сейчас наплывало равнодушие. Она села на постели и прислушалась к себе. Снова клонило в сон. Нарушить накатывающую неподвижность можно было лишь действием.
Не терпелось заняться обследованием спальни. Ничто не расскажет о человеке лучше вещей, которыми он себя окружил. Есть надежда найти записки, письма, наконец, дневник, который охотно ведут некоторые не особо занятые дамочки. Из него она узнала бы много полезного.
Ольга остановила взор на секретере. Поиски следовало начать именно с него. Предвкушала момент, когда без свидетелей сможет обследовать каждое его отделение. Казалось, что именно там она найдёт ответы на многие вопросы.
Видя, что горничная выдвинула ящик комода и опять запустила туда руки, Ольга, так и не дождавшись, когда та уйдёт сама, не выдержала:
— Мадди, можешь идти.
— Идти? — обернулась женщина, не вытаскивая руки из ящика.
— Да, — спокойно подтвердила Ольга. — Не думаю, что перекладывание белья из одного отделения в другое так уж необходимо именно сейчас. Когда ты мне понадобишься — я позову.
Прислуга неохотно кивнула и, слегка присев, поспешила к двери. По пути метнула быстрый взгляд на свисающую у изголовья кровати вышитую узкую полоску ткани с кольцом на конце.
Сонетка — комнатный звонок для вызова прислуги, приводимый в движение шнурком. Ольга знала, что это такое, но вживую видела впервые.
Если от Мадди удалось отделаться практически одним щелчком пальцев, то с сиделкой дело обстояло сложнее. Она по-прежнему дежурила у кровати, готовая в любую минуту прийти на помощь больной.
— Мне уже значительно лучше, — издалека начала Ольга, продумывая дальнейший диалог. Обидеть неосторожным словом ответственную и старательную женщину, как минимум в два раза старше её, не хотелось. — Я могу встать и немного походить? — улыбка вышла вымученной и, скорее всего, неестественной.