— Не понимаю, о чём вы.
Затем нас прерывает вошедшая Лайза, ставит поднос и обращается к нему.
— Господин, Кхан, у вас особые пожелания к выбору мест?
В этот момент весь мой внутренний мир перевернулся верх дном, потому как я понимаю, кто передо мной сидит. Самир. Компьютерный гений и по совместительству наш несостоявшийся правитель. О Аллах, это точно очередное испытание.
Вновь возвращаюсь к вчерашнему вечеру, кто бы мог подумать, что этот мужчина станет мне женихом, но прекрасно понимаю, что я далеко не подходящая партия. Его отчаянный поступок, назвать меня своей невестой при огромном количестве гостей, в присутствии его семьи, стал шоком для меня, да что говорить — для всех присутствующих. А все из-за танца. Из-за того, что я вышла на замену своей подруги, которая должна была исполнять эту роль.
— Амина, милая, ты должна меня выручить, — умоляет Лайза, местная танцовщица и моя коллега-подруга. Мы обе сидим напротив друг друга в кабинете, где принимаем заказы от самых разных клиентов, провести экскурсию в разных точках города — конечно, это к нам. Мы обе хорошо знакомы с местными краями, поэтому нам легко было открыть что-то вроде своего маленького бизнеса. Отец, был категорически против, чтобы женщины из его семьи работали, но не я, теперь, с лихвой хлебнув "хорошей" жизни, у меня нет права доверять свою судьбу другому человеку. Уж тем более своему отцу, если бы не мама, ни за что не согласилась бы на переезд. Она так гордилась мной, что я сумела вырваться из кошмара, в который нас отправил отец. А всё из-за чего, из-за того, что мама не смогла после меня родить ему наследника. Четыре прерванных беременности, две из которых сорвались уже на 9 месяце. Не могу представить даже чувства моей мамы, когда она теряла своих сыновей. Но Аллах распорядился таким образом, а отец посчитал это знаком свыше, и после последнего случая отправил нас обеих обратно на родину к моей маме. Мне было четырнадцать тогда, уже достаточно взрослая, чтобы понять всю суть отцовской ненависти, как к ней, так и ко мне. Ведь он считает, что виновата именно я. Будто какое-то наказание для него, единственный первенец от любимой женщины, но теперь его любовь к маме испарилась, словно её никогда не было.
Вновь открываю глаза, ощущаю, как по щекам пролились дорожки. Нет. Никогда не дам отцу увидеть моих слёз. Слежу за отражением, смахиваю капельки, затем приглаживаю выступающий шрам на бедре. Обожжённая кожа кислотой до сих пор чувствительна, но благодарна своей судьбе, что отделалась так легко. Розовый оттенок кожи соревнуется с молочным, теперь, я вынуждена прикрывать его, когда надеваю танцевальный костюм.