Да, дорогая жена, изучила за все эти годы своего мужа так, что скрыть ничего невозможно от прекрасной женщины, мудрой, а главное честной. Я до сих пор восхищаюсь её мужеством, то, как она не побоялась мне сказать правду, думая, что я отвергну её. Нет, я наказал того, кто посмел к ней притронуться без её согласия.
— Меня беспокоит только то, что Самир слишком увлёкся своими запретными сетями. — Фатима отставляет пиалу.
— Ты о чём? — голос обеспокоенный, наверняка приняла на свой счёт. Но я успокаиваю свою жену, обнимаю её и целую в лоб.
— Наш мальчик нашёл информацию про Валентину, мать Амины, та скончалась. — Фатима отстранилась, а я продолжаю. — Это случилось недавно. Сам Фархад ещё об этом не в курсе. И было бы прекрасно, если бы не узнал до того, как мы заключим соглашение на свадьбу детей.
— Ничего не понимаю, — жена нахмурилась, — какая нам разница, что в их семье происходит.
Я рассмеялся, потому как понимаю, что сейчас шокирую свою женщину.
— Разница есть, дорогая жена. Амина унаследовала империю матери. Отец Валентины оставил дочери своё состояние, он не просто богатый человек, а председатель совета правления компании по сбыту газа. Но даже сама Валентина об этом не знала и до конца своих дней прожила в невыносимых условиях, на которые обрёк её любимый муж.
Фатима ахает, так как понимает, что Фархад, узнав правду, непременно захочет получить этот куш, и тогда Амина точно навсегда будет заперта в доме своего отца, или ещё чего хуже, выдана замуж по расчёту. От этих мыслей появился неприятный привкус жёлчи, от понимая, что бедной девушке может достаться такая судьба, от которой и сбежать некуда будет.
— Башир, прошу тебя, согласись на условия Фархада в разумных пределах, — просит Фатима, вновь прижимается ко мне и целует в щёку.
— Сын тоже просил об этом, — я обнимаю её в ответ и начинаю покачиваться вместе с ней. — О, Фатима, Аллах справедлив и посылает нам всем испытания, и я боюсь, что Самир рано или поздно, но доберётся до правды, тогда в его глазах многое станет иным.
Жена отстраняется, заглядывает в глаза, словно видит мою чёрную душу.
— Самир умный мужчина, мы воспитали достойного сына. Но и я волнуюсь, мне бы не хотелось, чтобы сын узнал подробности нашей прошлой жизни.
Фатима с сожалением произносит эти слова и опускает взгляд.
— Башир, дорогой, — сквозь слёзы жена обращается ко мне, — я до сих пор не понимаю, как ты смог меня принять.
Поднимаю её голову за подбородок, движение лёгкое и тёплое.
— А у меня был выбор? — это риторический вопрос, даже скорее задан сам себе, чем жене. Она отрицательно качает головой, подтверждая мою мысль. — Именно, его у нас не было.