Выбежав со слезами на глазах, я оставила Тимофея одного. Знаю, что должна была дать ему возможность объясниться со мной. Но… волны прошлых воспоминаний нахлестывали одна за одной, напоминая мне, что Смирнов так же клюнул на спор своего брата только для того, чтобы удовлетворить свое мужское эго перед ним. А кто бы подумал о моих чувствах? Тогда, когда фактически дышала только Антоном, и думала, что у нас все серьезно – никто. Я сама лично обманулась, и поняла очень поздно. Так, что ждёт меня сейчас? Не подобное ли? Ведь судьба любит испытывать нас столько, сколько считает нужным. Подставляет сотни раз одни и те же грабли, а мы набиваем шишки.
— Лера! — выкрикнул в след Тимофей, когда двери лифта уже закрывались передо мной. Я передернулась, испугавшись его хриплого голоса. И Котов застыл на месте, едва успев вытянуть руку, чтобы остановить железную коробку. Черт возьми. Он глубоко и рвано дышит, а глаза метают молнии, Котов снова ступает на шаг вперед, и, наконец, входит, став напротив меня – вплотную. Своей пятой точкой касаюсь холодного металла, и контраст мигом показывает, насколько рядом с Тимой я плавлюсь от желания. Он действует на меня, будто наркотик, отравив мою кровь собой.
— Не сейчас, — грубо отталкиваю мужчину, упираясь в его твердую, как сталь, грудь. Всё тело Тимофея напряжено, и кажется, что вокруг нас образовалась особенная атмосфера, в которой одна за другой шарахают молнии с громом. Смотрю на него, впиваясь взглядом в его черные глаза – неотрывно, затем нервно сглатываю, посмотрев на его губы. Это была моя ошибка. Как ненормальные сцепились друг с другом, практически срывая одежду на самих себе. Каким-то чудом Тимофей нащупал стоп-кнопку, и та, с характерным писком, оповестила нас об экстренной остановке, сотрясая лифт. Мы покачнулись, хотя губы слились в едином танце. Я кусаю его за нижнюю, припухлую губу, затем провожу языком по контуру, царапаясь о щетину. Застонала, и он словил мой выдох. Тимофей, словно отбросил все условности, и теперь не скрывая своего желания, приподнимает на мне юбку, собрав ее в гармошку на талии. Блузка давно уже на полу вместе с его пиджаком и рубашкой. Препятствием служат только брюки и крепкий ремень. Бесстыдно пробираюсь ладонями по торсу Котова, преследуя единственную цель – освободить его член и насытиться им вдоволь перед тем, как я… Оторвавшись от сладких губ, я шумно сглотнула, пугаясь собственных мыслей, которые так безжалостно шли не тем путем, каким мне бы хотелось. Тимофей увидел некоторую растерянность в моих глазах и движениях, затем взял мое лицо в обе ладошки и нежно наградил невинным касанием губ. Боже, я готова была прямо здесь заорать, что не хочу уходить от Котова. Но… почему я так жажду оставить его сейчас? Что со мной происходит?