Ветров отпрянул, ослабив свою хватку на моих руках. Пользуясь моментом, я вырвалась и оттолкнула от себя мужчину. Меня всю колотило от страха, и в то же время я лихорадочно соображала, как же вести себя рядом с садистом. Вольный знал о похождениях Ветрова, и потому намеренно сейчас подсунул записи, чтобы я, наконец, своими глазами увидела каждую сцену, каждую новую девушку, и самого Кирилла. Ему оказалось мало меня, и, чтобы удовлетворить свои потребности, мой бывший просто изменял мне.
Было больно. Было отвратительно и невыносимо. В тот момент я почувствовала нож, всаженный в мою спину, так еще некто невидимый его повернул несколько раз, углубляя рану и доставая до самого сердца. Подскочив на ноги, я схватила в руки первый попавшийся предмет — им оказалась стеклянная ваза.
— Не смей ко мне приближаться, — дрожащими губами пригрозила Ветрову, наставляя вазу на него. — Тебе не сойдет с рук то, что ты сделал со мной, — слезы стекали по горящим щекам, напоминая мне о причиненной мужчиной боли. Едва сдерживала свои рыдания, потому что сейчас было важно сосредоточить внимание, и не допустить повторения.
Ветров свободно присел на край кровати, он рвано дышал, опустив голову вниз. Но его сжатые руки в кулаки меня остерегали и напрягали. В комнате повисла тишина, очень волнительная и нервозная. А потом Кирилл рассмеялся, утирая с лица свою нахлынувшую эмоцию разврата и эйфории от того, что он только что учинил. Он так резко остановился, что я с испугу передернулась.
— Значит, Эдуард подсобил, — пришел к выводу, так быстро он сложил все карты.
— Ты думал, что тебе сойдет с рук? Все измены? — зло посыпала на него вопросы. — Как ты мог, Кирилл?
Ветров уставился на меня своими черными глазами, в которых горел нездоровый блеск. Ухмыльнулся, будто я говорила вообще не по теме.
— Это все ради тебя, детка, — оскалившись, произнес он, затем поднялся. Ему было смешно, что я держала в руках стеклянную вазу, ведь ничего бы я ему не причинила — никакого урона. Что не сказать о мужчине. Наступая на меня, он выбил из моих рук предмет, и я закричала. Звон битого стекла оглушил меня, а осколки все же коснулись моих ног, врезаясь в стопы и голени.
— А!
Схватив меня, Кирилл снова попытался повалить на кровать, и у него это получилось, только теперь он нагло срывал с меня вещи. Пуговицы блузки разлетелись в разные стороны, падая на пол и клацая о него. Кирилл разорвал мою блузку в клочья, оставаясь перед ним в лифчике. Выбивалась, как могла. Стала бить по рукам Кириллу, царапать лицо, руки, шею. Но ему это нравилось. Он придавил меня собой, и снова схватил за руки, поднимая их над моей головой. Надо было бежать… почему я не догадалась об этом немного ранее. Зачем стояла и чего-то ждала.