В первый раз я смогу оказаться в мире Алины ненадолго. Оставлю маяк, сделаю кое-какие замеры, а уж потом всё будет намного проще. Надеюсь, моя инициатива не будет наказуема, и малышка меня не прогонит. А если прогонит, то так тому и быть. Но сказать это она должна мне в лицо, а не исчезать из объятий в самое неподходящее время.
Перед перемещением я решил сначала посмотреть, где она, а то мало ли. Вряд ли бы мне удалось унести ноги живым и здоровым, если бы я прошлой ночью свалился на голову Алине и её хахалю. Фу, противно вспоминать. Но признаюсь, иногда я представляю себя на месте того бугая. И от этого у меня еще больше крышу срывает.
Бросив амулет в чан с водой, я прочитал заклинание и едва сдержался от переполняющего гнева. Какой-то небритый мужик зажимал рукой моей белокурой нимфе рот и водил кинжалом по лицу. Она плакала, а у меня разрывалось сердце. Я бы хотел рвануться туда немедленно, но не успевал — заклинание перемещения достаточно длинное.
Я вздохнул с облегчением, когда увидел, как Алина брызнула чем-то в лицо этого покойника и сбежала. А я как раз дочитал магические слова и перенесся туда, где еще минуту назад роняла слёзы моя малышка.
Бородатый мужик всё еще корчился на пустынной улице среди гигантских каменных муравейников. Я улыбнулся появившейся возможности выпустить пар и примерил свой кулак к физиономии этого урода. Если он и останется жив, то еще долго не сможет подойти к Алиночке. А там я что-нибудь придумаю. Я вытер окровавленные руки о платок и, сделав необходимые замеры, вернулся в свой мир.
Я думала, что в эту ночь мне ничего не приснится, но жестоко ошибалась. Потому и оказалась в огромном бальном зале, украшенном лепниной, позолотой и хрусталём. У одной из стен, где, как я полагала, находился главный вход, было три проёма. Центральный образовывал балкон, на котором стояли стулья и пюпитры. Похоже, это место для музыкантов. От двух боковых отходили ступеньки, сливающиеся под центральным балконом в широкую мраморную лестницу. По сторонам стояли статуи полуобнажённых женщин, служившие не только для украшения, но и как огромные канделябры.
С противоположной стороны также было возвышение, на котором стоял массивный трон и по два стула поменьше с каждой стороны. На окнах были тяжелые шторы красного оттенка и лёгкий белый тюль. Четвёртая же стена была украшена колоритными росписями с мифическими сюжетами. То тут, то там были изображены величественные драконы, маги и гномы. Причём драконы здесь были явно в большем почёте, чем все остальные. Многочисленный простой люд, окружающий сказочных героев, склонял головы именно перед этими хвостатыми зверюгами.