Ичетник квакнул и спросил:
– Как можно не знать таких простых вещей? Откуда, по-вашему, вообще бралась магия?
– В наших сказках говорится, что эфир появляется из песен берегинь.
– Интуиция подвела бычьих сказочников.
Наступило молчание. Прошла минута, как вдалеке раздался разнузданный женский смех. Грянул внезапно и вскоре затих, как будто в небе пронеслась спешащая на шабаш ведьма.
– Духов вокруг – что пиздец, – сказал ичетник, выпрямляясь. – А на каждого духа по десять демонов. Но большинство из них боится Озёрного Короля, так что на берегу вам будет безопасно.
– Но некоторых опасаться стоит?
– Ещё как, друже ты мой копытный. Впрочем, это не самые опасные твари – они не боятся подходить к озеру только потому, что совсем безмозглые. Ты только представь: даже глупее тебя.
– Если появятся, попробуем с ними сладить.
– Серьёзно, попробуешь? А хули тебе остаётся? Попросишь Озёрного Короля сторожить тебя да колыбельную петь?
– Знаешь, от всей души тебя благодарю, но убирайся-ка ты уже подальше.
– Первая твоя здравая мысль, бурёнка двуногая.
Ичетник опустился на четвереньки и за пару прыжков добрался до озера. У самой воды он остановился, чтобы бросить прощальное:
– А у тебя на руках тоже копыта были, просто ты их потерял?
– Передай благодарность Королю, – крикнул турич вместо ответа.
– Передам, клянусь выменем твоей матушки.
И длинным прыжком дух нырнул в воду. Ратибор с Игуном остались одни посреди какофонии стрекоз, кузнечиков и лягушек. Округа кипела ночной жизнью.
Настало время заняться лагерем. Валящийся от усталости драконид охотиться не мог, так что провиантом пришлось заняться Ратибору. Очень скоро турич понял, что выискивать дичь в ночи – не его стезя, так что положился на фураж. Через час вернулся к берегу, неся охапку грибов.
Сидящий у костра Игун оглядел товарища и задумчиво отвернулся к озеру. Турич аккуратно свалил грибы на мешок и сказал:
– Я не охотник, но хоть голодными не останемся.
– Сойдёт и так.
Ратибор грузно сел на землю, не скрывая своего изнурения. Первое время не было сил даже приступить к трапезе, так что нескоро турич отломил ветку, сделал из неё прутик и принялся насаживать грибы.
Его товарищ так и не притронулся к добыче. Драконид продолжал разглядывать посеребрённое луной озеро.
– Говорю, же, я не охотник, – виновато промолвил Ратибор.
– Да это здесь не причём, – отмахнулся Игун и потёр шею.
Турич понял, к чему клонит товарищ, но начинать этот разговор не захотел. Не зная даже, как отнекиваться, Ратибор просто замкнулся в себе, делая вид, что отлепляет листья от шляпки боровика. А Игун, как назло, потребовал правды: