Мы остановились перед ним, заслонив собой свет. Кавендиш поднял недовольный взгляд и чуть не сверзнулся со стула.
— Малек?.. Армстронг?!
Армстронг промолчал, всем свои внушительным видом подтверждая сказанное, потом толкнул меня по направлению к хозяину и просто… ушел. Угрожающе помахивая остатками букета, направился прямо к жениху с невестой, принимающими бесконечные поздравления в другом конце зала.
Я опустилась на свободный стул рядом с маркизом и проследила за дворецким. Почему он меня не выдал?.. Ждет, небось, чтобы я сама Кавендишу призналась.
Стоило ему появиться около новобрачных, и беззаботно щебечущие девушки прыснули в разные стороны. Вслед за ними куда-то запропастился муж — низкий юркий мужичонка не первой молодости, смотрящий на Гамильтон с щенячьей покорностью. Армстронг застыл около заалевшей куртизанки. Протянул букет — та промолвила что-то и с благодарностью прижала букет к груди.
Они постояли некоторое время рядом. Управляющая борделем, до этого строгая и неприступная, рядом с дворецким растаяла, обернулась юной трепетной девчонкой. Он подле нее показался особенно огромным, но вся злобность и свирепость его вида куда-то улетучилась. Человек-гора врос в землю, укоренился. От него повеяло монолитной надежностью, бесконечной, и оттого очень тоскливой, верностью.
— Он ее?..
— Да, — Клифф тоже смотрел на необычную парочку.
— А она?
— И она… наверное. С женщинами ни в чем нельзя быть уверенным, — чуть пожал плечами Кавендиш. — Они познакомились давно… Точнее, знали друг друга с самого начала. Оба выросли в трущобах. Арм был на пару лет старше, защищал ее в передрягах… Ну и дозащищался. Сел в Пентонвиль на двадцать лет, горло рваное заполучил… Ее супруг… — Клифф поискал глазами щуплую фигурку новоиспеченного мужа — …хороший человек. Добрый и обеспеченный. Немного слабохарактерный, конечно, но ей так даже лучше.
Маркиз обреченно взмахнул рукой и отвернулся. Я последовала его примеру.
Двадцать лет, значит. Надеюсь, я забуду Кавендиша раньше — в вечной любви нет ничего прекрасного, особенно, если любовь эта несчастна… А другой она и не бывает. Все мы кого-то, да любим, вот только чувства эти никогда не совпадают и не пересекаются. Я люблю Клиффа, Клифф любит Марс, Арм — леди Гамильтон, Гамильтон — деньги…
Искоса взглянула на аристократа. Вроде, не сердится. Хотя имел полное право, чего уж.
— Напиваетесь, лорд Кавендиш?
— Да, мистер Малькольм. Как и всегда. А вы против?
— С чего это сразу против? — проворчала я. — Если помогает, то ради Бога… И, кстати, не надо ко мне на "вы" обращаться.