Подглядывал он! И явно не в мои глаза смотрел!
Эх! Если бы ему не было так плохо, переоделась бы я прямо здесь в спальне.
— Мама, за испорченное постельное бельё, она же его сама сшила.
— Язва! — смеясь, произнёс Петенька.
— Сибирская! — уже по обычаю отбила я, и думала, что на этом наша пламенная беседа будет окончена, и болезный перестанет пытаться убиться лёжа на моей кровати.
— Далековато от Сибири забралась. — со смехом огрызнулся Петенька.
— Мне кажется, или у тебя давление в норме? — спросила, не сводя с Пети взгляда, замерев уже у выхода с кучей вещей в руках, словно я переезжаю.
— Таблетка хороша, но голова болит. Иди-иди Язва, дохтор сегодня не принимает. — снова заговорил тоном умирающего и помахал рукой мол оставь меня старушка я в печали.
А в гостиной то яйца! Даже до дивана дойти не успела, всё побросала и понесла свои боевые снаряды на кухню. Варить! И непросто варить, а варить и подкладывать…
Уж очень мести хотелось этому недоумирающему лебедю. Пока яйца ничем не пахнущие, хоть и простояли в тепле несколько дней, варились, я добыла ключи от квартиры сверху. Жажда мести и любопытство, а ещё некая игра детства в одном месте, затмили разум и здравый смысл. Переварить яйца я не боялась, а потому трижды подливала водичку в кастрюльку и ждала. Ждала, когда из-за приоткрытой двери спальни послышится храп Петеньки. Просто без этих душераздирающих звуков невозможно было понять спит он или нет, а подбираться для проверки ближе было опасно.
Наверное, раз в десятый я подкралась к собственной спальне, когда услышала отчётливый звук мужицкого сна. Петька храпел как перетруженный трактор. Ещё минутка ушла на то, чтобы остудить варящиеся с полчаса яйца. Всё я брать не стала, ограничилась лишь тремя штуками. В конце концов, это скорей разведка, чем спецоперация. Надо было проверить, есть ли на объекте места, куда можно припрятать бомбочку-вонючку, а по яйцам оставшимся дома буду отслеживать вонький момент. К тому же мстить я собиралась только Петеньке. Он должен был обнаружить сей сюрприз, а не просто мучаться от вони и передать ту эстафету владельцам квартиры.
И не страшно же было выходить из квартиры в поздний час в подъезд. Прикрыла тихонько дверь, прижимая к груди тёпленькие три яичка.
Пасхальный кролик блядь!
Маску для сна, та что с ушами, надо было прихватить, но было поздно, уже вышла.
Что ты Лена творишь?! Ну не семнадцать же лет?! Шагала быстро по ступенькам поднимаясь к сто одиннадцатой квартирке и отчитывала себя в уме. Это ж надо так закуситься с каким-то сварщиком газовым. И ведь желание быть им трахнутой не умоляло желания подкинуть яйце-бомбочки.