— А ноги? — спросила, потупив взгляд, Петенька в этот момент недвусмысленно подбирался к моей голове, смотрел на губы и проводил рукой по возбуждённому члену.
— А ноги тоже больно? — уточнил со всей серьёзностью, несмотря на его действия.
Я отрицательно качнула головой и автоматически облизнулась.
— Тогда потом… — произнёс хрипло и выдыхая направил мне головку члена в рот.
Хоть мои руки и были свободны, я не стала их привлекать. И не потому, что не хотелось за Петеньку подержаться, очень хотелось, но в этом просто не было смысла. Пётр утопил ладони в моих волосах, что вызвало невероятно приятные ощущения. Пальцами обхватив голову, он сам задавал нужный темп. Сначала позволил мне поласкать плоть языком, медленно и нежно. Затем толкнулся вглубь моего рта, призывая к более конкретным действиям. Недолго Петенька со мной церемонился, проверяя мои способности в оральных ласках, когда уже и я вошла во вкус, он, не издав ни одного звука, принялся трахать мой рот. Всё что мне оставалось в этой горячей ситуации так это успевать прятать зубы, и уперевшись ладонями в Петины бёдра контролировать глубину толчков.
Петенька был молчалив, спальня наполнялась лишь моими стонами. А я ещё умудрялась как-то дышать, по моим губам и подбородку текли слюни и всё это невероятно заводило. Да если бы он коснулся меня между ног ещё раз я бы точно испытала оргазм без особых Петиных усилий.
— Я почти… — неожиданно и тихо произнёс он, не сбавляя темпа и не отпуская моей головы, только сильней сжал волосы.
Я подняла на него глаза с трудом, поймав его затуманенный взгляд.
— В рот можно кончить? — спросил выдыхая.
Я чуть не засмеялась от этого вопроса, ответить мне было нечем, хотя… Я медленно моргнула, пытаясь сквозь член во рту что-то мычать, сомневаясь, что Петенька меня поймёт. Но он понял. Остановился и со стоном стал кончать, уже ослабив хватку, изливался, нежно поглаживая по волосам. Я проглотила всё и не дала ему отстраниться, как только он попытался это сделать. Рукой обхватила член и собрала языком влагу с плоти, нежной и подрагивающей от моих касаний кончиком языка. Смотреть на Петеньку снизу вверх в моём положении было не очень удобно, но я всё же уловила его более осмысленный взгляд. Смогла даже различить цвет глаз, они стали темней, чем были прежде, как раз уже знакомого цвета бетона.
— Ведьма моя… — сбившись произнёс он, и отстранившись от моих ласк, притянул к себе, заставляя сесть.
Через секунду впился в губы, жадно проникая языком в рот, целовал, но больше было похоже на то, что хочет сожрать. Особенно когда засасывал мою нижнюю губу в свой рот, отчего та опухла и чувственно ныла.