— Макс… — раздался звонкий голосок позади, и мужчина, поймав полный страха взгляд Люськи, оглянулся.
Владка прижимала к груди пакет, набитый немногочисленной одеждой, и выжидающе смотрела на гостя. Он поднялся, хлопнул съежившуюся Людмилу по плечу, и приблизился к девушке.
— Решай сама, останешься дома, или поедешь куда. Есть где пожить?
— Нет. — нехотя призналась она, украдкой поглядывая на смиренно сидевшую мачеху.
— Тогда оставайся. Мы поболтали по душам, Людмила всё осознала. Ничё не бойся.
— Пойду… Чаю приготовлю. — промямлила Люська, бочком протиснувшись мимо них. — Владка, я же купила торт. А ты куда-то исчезла.
Девчонка закусила губу, о чем-то думая. Максим взял её за плечи.
— Короче, я тебе свой номер щас скину. Если чё, брякни мне.
Она, наконец, подняла глаза. Он улыбнулся, пригладил её спутанные волосы, пробежался визуально по хорошенькому личику. Влада сделала, было, движение, вроде собираясь обнять его, но отступила. Странно, а ведь Соболь почему-то был разочарован.
— Спасибо Вам. — прошептала она, прислонившись спиной к стене.
— Опять на «вы»?
Её губы дрогнули, но улыбка так и не появилась. Максим пошарил взглядом по спальне, подошел к книжной полке, и вырвал клочок листа из старого томика стихов. Ручка нашлась там же, он быстро черкнул цифры телефона, по которому всегда был на связи, и протянул бумагу Владе.
— Ну, я поехал. С днем рождения! Разрешишь?
Взмах ресниц, и кивок. Соболь коснулся губами её щеки, вдохнул сладкий аромат кожи. Девочка не шелохнулась, но он почувствовал, как у неё участилось дыхание. Дикость полнейшая, но и у него быстрее забилось сердце, это-то и ускорило его уход. Сев в машину, Максим опрокинул голову на спинку, закурил, и снова посмотрел на окна дома. В одном из них на ярком световом фоне неподвижно стояла Влада, глядя в темноту улицы.
Может быть, просто задумалась? Или хотела рассмотреть его в тачке?
Как ни старалась Владка не уснуть ночью, но усталость и пережитые волнения своё взяли. Казалось бы, еще минуту назад она сидела на кровати, подоткнув под спину подушку, читала книгу, а очнулась от громких голосов, доносившихся из-за двери. Гости в доме бывали каждый день, но, чтобы с утра пораньше, такого никогда не случалось. Люська, хоть и лишилась работы, но, протрезвев, быстренько приводила себя в порядок, и принималась за торговлю.
Паленые сигареты, которыми её снабжала приятельница Дарья, продавщица в местном табачном ларьке, расходились на ура. Чуть-чуть накинутая стоимость в глаза не бросалась, а если находились те, кто возмущался наценке, у Людмилы был один ответ — не нравится, пили в магазин и затаривайся там. До торговой точки топать надо было, добрых минут тридцать, поэтому, клиенты с «пухнувшими» ушами охотно покупали сигареты у неё.