Кира прыснула.
Профессор расплатился, и молчаливый маг, в котором Кира угадала одного из Протекторов, проводил их до закрытого чёрного автомобиля с тонированными стёклами.
В машине они ехали молча, держась за руки.
Переполненный лифт закрылся у них перед носом, но профессор, усмехнувшись, достал карточку-ключ, которую передал ему водитель, и в соседний лифт они зашли вдвоём.
— Верхний этаж, — негромко сказал профессор. — Маги всегда выбирают лучшее.
— Вы скучаете по власти? По лучшему?
— У меня есть Академия, мисс Риаз. Более чем достаточно власти, вы не находите?
Он отрешённо улыбнулся.
— Впрочем, вы правы. Это только власть над магами. Есть ещё и люди. Пожалуй, мне стоит об этом подумать, если я всё-таки решу захватить мир.
— Когда-нибудь мы будем работать вместе с людьми, — отозвалась Кира. — Наравне.
— Уже года через два, когда мой друг лорд Дюпри возглавит Министерство после милорда Антейна и проведёт реформы, — кивнул её спутник. — Этьен уже готовит почву.
— Будет интересно.
— Не так, как было бы, сойди мы с ума и реши обнаружить себя перед человеческим миром,
— хмыкнул профессор. — Но никто не пошёл бы на подобное безумие. Даже мой отец, надеюсь.
— Я понимаю, — негромко сказала Кира. — Началась бы зависть… ненависть. Даже война, может быть. Будет лучше, если сохранится тайна.
Профессор кивнул.
— Но то, что мы предлагаем: разрешить магам жить и строить карьеры среди людей и даже, может быть, создавать с ними семьи в будущем — это будет реальностью. Совсем скоро. И никаких больше разбитых жизней для магов, которым приходилось работать прислугой или голодать. Перед ними будет весь мир.
Он бросил взгляд на неё.
— И перед вами, если вы вдруг захотите меня бросить и податься в изучение морской фауны. Кира фыркнула.
— Никогда.
Его глаза блеснули.
— Никогда?
Пальцы профессора коснулись приборной панели, и глаза Киры расширились.
Лифт остановился между этажами.
— И почему же, — негромко спросил профессор, — вы так не хотите со мной расставаться? Кира пожала плечами.
— Терпеть не могу морскую фауну, особенно акул. Они кусаются.
Профессор шагнул вперёд, и она внезапно оказалась прижатой к стенке лифта.
Он поднял руку и провёл ребром ладони по её щеке.
— Кусаются, — повторил он. — Но не только акулы — хищники.
Их губы слились резко и внезапно, без прелюдии и без нежности — была только кабина лифта и страсть, настигнувшая их тут же, под беспощадным светом ламп. Профессор коротко хлопнул ладонью по стене — и камера, висящая над ними, осыпалась осколками.
— Что мы делаем? — прошептала Кира ему в губы.