— Первым делом.
Он накрыл рукой низ её живота. Провёл по нежным складочкам. Кире очень хотелось выгнуться, податься ему навстречу, но цепи надёжно удерживали её от этого.
— Вам этого хочется? — медленно спросил он, глядя ей в глаза.
Не отрывая от него взгляда, Кира кивнула.
— Да, — прошептала она.
И охнула, когда, повинуясь коротким резким жестам, в воздухе звёздами засияли золотые сгустки магии, на глазах превращаясь в золотые перья.
Огненный фейерверк охватил Киру. Едва касаясь её, тонкие кончики перьев рисовали руны на её коже, и те вспыхивали, заставив её гореть неведомым ей раньше огнём.
Огнём, от которого вспыхнуло всё её тело. Огнём, от которого жар разлетелся по животу и груди как стая бабочек, заставляя пламя пролиться на кожу, разгореться костром в её нежной полускрытой бёдрами розе, разом заставив губы пересохнуть и одновременно наполниться сладкой влагой.
— Что вы со мной делаете? — прошептала Кира.
ТТТтттттт. Вам это знать не обязательно.
Кира не сдержала короткий всхлип: теперь, когда огонь пронзил её, каждое прикосновение приносило чуть ли не экстаз.
Два пера принялись разукрашивать её грудь, обводя ареолы сосков, и Кира застонала так громко, что профессор, сидящий на кровати рядом с ней, удовлетворённо улыбнулся.
— Именно так, как мне хочется. Раздвиньте ножки шире. Я позволяю.
В доказательство его слов цепи зазвенели, разводя её ноги шире.
— Умница. А теперь лежите смирно и наслаждайтесь. Но сначала попросите меня об этом.
— О… о чём?
— О наслаждении, мисс Риаз. Об опасном и тайном наслаждении, которое ждёт женщину, ставшую моей. Вы уверены, что вы хотите его?
Золотые перья танцевали перед её глазами, ласкали плечи, грудь, живот тонкими магическими ворсинками, спускались к низу живота, где ныло всё сильнее, слаще.
— Нет, — сорвалось с её губ. — Я. не уверена.
Тихий смех.
— Поздно.
В доказательство его перья заскользили по блестящей от бисеринок пота коже быстрее. Кира дышала глубоко и тяжело. Она была возбуждена — от рун огня, от собственной беспомощности, от острых вспышек удовольствия, от перьев, гладящих её, — и ей хотелось ещё. Магия в свете свечей. Кожа, горящая от каждого касания. Узкое остриё пера на напряжённых сосках, ещё одно перо, чертящее рунную вязь между бёдер. Лёгкие и такие желанные прикосновения.
Кира сглотнула. Она едва могла пошевелиться — и была полностью в его власти.
Во власти сильных пальцев, которые легли на её лоно, утверждая себя, заявляя права на её тело.
— Ошейник, — прошептал он. — Вы наденете его для меня.
Профессор встал, и минуту спустя вернулся. Кира замерла.