- Единственно, о чем я вас прошу, - разрешить мне позвонить туда от вашего имени...
Лицо журналисто сникло еще больше, но Чэнь тут же поправился:
- Я скажу, что получил от вас только номер...
Лань облегченно вздохнул.
- Сделайте одолжение, Мистер Чень... Поверьте, я этого никогда не забуду. Буду вечно вам благодарен...
Чень сухо и церемонно раскланялся, но руки не подал. Журналист исчез, бросив вслед ему умоляющий взгляд.
Была среда. День, когда его старая хозяйка, дочь сталинского министра приезжала с дачи. Там она жила постоянно, сдавая квартиру иностранцу.
Чень и вправду нашел ее дома, пьющей в гостиной чай с его помощником.
Седые букли хозяйки затряслись от удовольствия, а физиономия стала умильной, когда он протянул ей аккуратно перевязанную коробку с небольшими сувенирами.
Визит завершился к обоюдному удовольствию.
Оставшись один, Чень, не теряя времени, позвонил в фирму "Нарцисс". Представившись другом гонконгского корреспондента попросил прислать к нему девицу.
- Какую ? - спросили у него. - Блондинку ? Брюнетку ? Полную там? Худую ? А как насчет английского ?
- Нет... - Новый клиент ни минуты не раздумывал. - Ту, что обслуживала Мистера Ланя и его друга...
Кто-то там помолчал в трубке, спорить не стал.
- Сегодня ?
- Через неделю я буду уже в другом полушарии...
- Куда... Адрес...
Чень коротко объяснил: вход со двора. Два звонка длинных и один короткий. Чтоб он знал, кто...
- Через час будем... - заверила трубка.
В проеме двери стояли двое.
- Хау ду ю ду ? - с тяжеловатым акцентом спросил один из них.
Это был коренастый хорошо накачанный малый лет 25-ти без головного убора в короткой расстегнутой дубленке. Под ней виднелся дорогой итальянский костюм и итальянские же отличные туфли, не оставившие мокрых следов: было ясно, что гость передвигался по залитой снежными лужами Москве исключительно в машине. Волосы его были подстрижены коротко - под модный бандитский "ежик".
Второй был выше ростом, моложе и наглее. Похоже, не москвич, из спортсменов, что успели подсесть за рэкет и уже освободиться. Этакий неповзрослевший еще юноша с пожилым лицом, одетый в распространенную униформу, лишавшую носящего индивидуальных примет - кожаную куртку и черную вязаную шапку-бандитку.
Однако старшим в их группе был, безусловно, коренастый.
- Гостью ждете?
Потом обернулся к спортсмену:
- Займись! - распорядился он отрывисто.
Тот уважительно оглядывал лепные потолки с висящей -чуть не в полтонны - люстрой и застывшие, как флотская армада перед выходом в море огромные плюшевые кресла.