Моя сводная сестра наливает нам чай и угощает песочным печеньем, пытаясь завести беседу. Она рассказывает, что учится на ветеринара, и шутит, что Мал наймет ее, когда в будущем возьмет на себя бразды правления семейной фермой.
— На самом деле это Мал посоветовал мне стать ветеринаром. Помнишь, Мал? Тот день, когда я пыталась спасти голубя? По-моему, это случилось под Рождество, когда нам было одиннадцать.
Мал глядит на меня.
— Да. Точно.
Он не помнит. С лица Кэтлин не сходит нетерпеливая улыбка.
— Он просто скромничает. Мал, погоди, пока я получу диплом. У тебя столько овец и коров. Если захочешь, от них будет много пользы. Сдача земли в аренду другим фермерам не самое удачное вложение денег. Я могу помочь.
— Я музыкант. — Он выливает в чай полкоробки молока и пристально смотрит на чашку. — Ферма меня не интересует.
— И все же иногда ты помогаешь Бойлесам.
Мал пожимает плечами.
— Да, когда им нужна помощь. А еще я иногда хожу посрать. И это вовсе не означает, что я хочу становиться сантехником.
Я прыскаю и чудом не разливаю по столу чай. Чудом.
— И какой из тебя музыкант, Мал? Ты не хочешь быть певцом и не продаешь свои песни, даже когда тебе поступают предложения. — С красными щеками она хлопает ресницами.
Пару минут они пререкаются на эту тему, как вдруг Мал прерывает поток вопросов Кэтлин, ее аргументов и говорит:
— Мы вообще-то хотели спросить, не могла бы ты поделиться с Рори воспоминаниями о Глене. Она ведь никогда с ним не виделась. Разумеется, если ты не против.
— О, конечно. Я не хотела сама поднимать неудобную тему. — Она улыбается, повернувшись на стуле ко мне. — Конечно, Рори, спрашивай, что хочешь. Что тебя интересует?
— Хм… — Я хлопаю под столом себя по коленке. — Каким он был?
Вспоминал ли меня?
Скучал по мне?
Интересовался мной?
— Лучшим человеком на свете, Рори. У нас были замечательные отношения. Папа славился язвительным чувством юмора и огромным музыкальным талантом. На самом деле я знаю только одного парня, который оказался талантливее его. Это Мал. Папа привык называть меня наггетсом, потому что в детстве я была низенькая и пухлая. Мал, ты помнишь? Я еще долго на него обижалась.
Кэтлин протягивает руку и пожимает плечо Мала. Он в то время смотрит на меня. Кэтлин разговаривает со мной немного отчужденно, но я списываю это на ее огорчение, потому Мал заявился к ней со мной.
— У него, как у нас, были веснушки? — спрашиваю я. Теперь вопрос кажется тупее, чем звучал у меня в голове. Дело в том, что я никогда не видела своего папу. Совсем. Мама рассказывала, что у него темные волосы, светлые глаза и три подбородка. Да, из этой женщины вышел бы великий поэт.