— Нет, — посмеивается Кэтлин. — У него было бледное и гладкое лицо. Веснушки у меня от мамы.
Очевидно, мои мне тоже достались от мамы.
— А у тебя есть его фотография? — Я нервно тереблю пальцы под столом.
— По-моему, нет. — Сестра морщит нос. — А ты ни разу его не видела?
Я качаю головой, пытаясь проглотить ком в горле от подступающих слез. Наверное, я зря приехала повидаться с настоящей семьей, которая у него осталась.
Мал хмуро смотрит на Кэтлин.
— Кики, пара снимков Глена у тебя точно найдется.
Она прикусывает губу.
— Мне жаль. Несколько недель назад мама затеяла генеральную уборку и все перенесла на чердак. Думаю, ключ у нее, но ее нет дома. Рори, знай я о твоем приезде, попросила бы ее оставить ключ.
— Он вспоминал меня? — спрашиваю я, уткнувшись носом в чашку чая. Не хочу видеть на ее лице жалость, когда она ответит.
Смотря вниз, краем глаза я все равно вижу, как Кэтлин ставит чашку на стол и тяжко вздыхает. Почти наигранно. Не понимаю, зачем я так жестока к себе. С каждым вопросом я вбиваю очередной гвоздь в гроб своей самооценки.
— Ох, Рори, мне правда жаль.
Я беру чашку и подношу ее к губам. Горячее пойло жгучим потоком спускается с языка по горлу, но я практически залпом допиваю его, потому что желаю почувствовать хоть что-то — даже боль, — чтобы отвлечься от того, что происходит у меня в голове. В итоге Мал опускает мою руку с чашкой.
— Уверена, иногда он вспоминал. Он бы полюбил тебя! — отчаянно старается Кэтлин. — Папа всех любил. Правда, Мал? Даже того придурка Джареда, который каждое воскресенье продавал на углу подделки «Барберри».
Мал загадочно смотрит на нее, потом на меня. Под его взглядом я чувствую себя голой, будто меня лишили одежды, кожи и костей. Он словно глядит мне прямо в душу и препарирует ее ножом и вилкой.
Он приходит в себя, потягивается.
— Прошу прощения, дамы. Зов природы — три галлона мочи призывают меня отлучиться в сортир.
Мал встает и не спеша идет в ванную. Я понимаю, что он знает этот дом, как свои пять пальцев. Он бывал здесь тысячу раз. У них с Кэтлин своя история, свои отношения. Я должна радоваться, что Кэтлин может выйти замуж за такого парня как Мал, если она умудрится его приручить. Такого смешливого, очаровательного и красивого.
Однако я почему-то совсем за нее не рада.
Стоит Малу скрыться с глаз, я качаю головой и улыбаюсь.
— Он такой непредсказуемый, правда?
Приторная улыбка Кэтлин тут же исчезает. Она выуживает из лежащей на столе сумочки блеск для губ и обильно намазывает им поджатые губы.
— Не твое дело, какой он на самом деле. Он мой. — Ее дружелюбный голос теперь холодным острым клинком проходится по моей шее.