Мрачно хохотнув, Мал качает головой, видимо, приняв мое молчание за признание. Он поворачивается и идет в дом, оставляя меня на улице.
В голове не укладывается: после того, как мы пошли каждый своей дорожкой, я еще долго чувствовала ладошкой его пульс.
А сейчас я готова вырвать из его груди сердце, чтобы посмотреть, бьется ли оно еще.
Есть ли оно там вообще.
И не почернело ли, как предупреждала меня мать.
Мал
Когда я возвращаюсь в дом, пижонистый хахаль Авроры встает с дивана и протягивает мне руку, одарив заискивающей банкирской улыбкой.
Я неторопливо фланирую мимо него к себе в комнату и хлопаю дверью. Бросаюсь на грязную кровать и пялюсь в потолок, не обращая внимания на вибрирующий телефон.
Может, это один из привычных звонков.
Может, это мой агент.
Может, Ричардс.
Может, Райнер.
Не знаю, мне плевать.
Аврора, Аврора, Аврора. Что же мне делать с тобой, Аврора?
Трахать тебя я не буду. Пока. Ты еще не готова, да и вообще стоит для начала разобраться с твоим парнем. Завтра он уезжает. Я знаю, потому что прочел письмо, отправленное неграмотной помощницей Райнера, хотя, разумеется, на него не ответил.
Возможно, стоит просветить тебя, как сильно ты разрушила мою жизнь?
Нет. Еще слишком рано.
Объяснить, как восемь лет назад я пытался защитить тебя, скрывая правду, а ты в ответ изрубила мне душу, скормив ее волкам? Хм. Это тоже обождет.
Дом похож на бордель. Он не всегда такой, но мне хотелось испортить ей настрой. Я все пытаюсь ложкой расковырять ее душу и посмотреть, осталась ли у нее совесть.
Я закрываю глаза, и очередной звонок переключается на голосовую почту.
— Любимая? — слышу, как за дверью английский вариант американского психопата зовет Аврору. — Мал прилег отдохнуть. Давай я вызову такси, и съездим купить банные принадлежности? Я их тут не вижу.
Во-первых, Мал? Я ему не дружок по Итону, мастурбирующий по кругу. Для тебя я — Малаки. Спасибо большое.
Во-вторых, он ожидал «Ритц»? Я ему ничего не должен.
В-третьих… нет никакого «в-третьих», но уверен, что к его отъезду обязательно найду повод взбеситься.
Видишь, Кики? Ты всегда говорила, что мне стоит мыслить позитивнее.
Через несколько минут слышу тихий стук в дверь. Мне неприятно, что я узнаю даже ее манеру стука по брусу, но было бы приятнее, если бы этот брус имел отношение к моему паху. Но все же я понимаю, что это она.
— Мал? — зовет она.
— Уходи.
— Мы уходим.
Я не отвечаю, потому что именно это и велел ей сделать. Убираться.
— Тебе привезти что-нибудь? Еду? Молоко? Хлорку? Хорошие манеры?
Засунув руки за голову, я ухмыляюсь в потолок. Вот так. Она на месте, и она сердитая и смешная, и она целиком принадлежит мне. Милая, внимательная и бойкая — идеальное сочетание. Хахалю-пижону остается только усесться поудобнее и наблюдать.