Шрамы на груди не пугают, придают мужественности. Таинственное треугольное клеймо завораживает, так и хочется притронуться. Длинные руки с витиеватыми мышцами, проворные изысканно-крепкие пальцы, ловко растягивающие пуговицы. В разрезе показываются тёмные волоски. Узкий торс с кубиками, плавный переход к бёдрам. Крепкие мускулистые ноги… От ожидания сводит в животе, сердце выдаёт ритм бешеной скачки. Приподнимаюсь на локтях. Вскидываю глаза и ловлю задумчиво лукавый взгляд бездонно чёрных, глубоко-сумрачных — впервые не пугаюсь, начинаю привыкать и даже больше — я в восхищении. Край сжатых губ Андрея ползёт вверх. Ему нравится, что рассматриваю?!. Чувства смешиваются: и неудобно, и радостно. Зепар, с довольной ухмылкой, неспешно снимает джинсы. Ужас! Опять горю и теперь не только возбуждением, но и стыдом. Никогда раньше не видела возбуждённым другого мужчину. Только Вадима и то… редко… в полутьме… И он не был так прекрасен! Какая же я неопытная, неискушенная в интимных вопросах. Только сейчас понимаю, что сама голая и даже не пытаюсь прикрыться… А зачем? Андрей меня рассматривает с не меньшим интересом. Пытливо, дотошно, медленно. По коже бегут мурашки, словно поспевая за взглядом Зепара. Рефлекс всё же срабатывает — смыкаю ноги… Не зря! Это работает командой. Андрей приближается точно гора — под ним прогибается матрац.
Надзиратель с неописуемой простотой вынуждает меня пустить себя между ног. Не забывая, гладить, сжимать, причём с такой «деликатностью», словно хозяин похлопывает свою ездовою лошадку, которую взращивал с рождения… По охладевшему телу вновь носится жаркая волна, разогревает, заставляя сердце биться яростней.
Откидываюсь на подушки, наслаждаясь новыми ощущениями — меня ласкают как никогда. Губы, язык, руки, обжигающее дыхание. Андрей — искусный змии, использует всё. Теряюсь в пространстве… воспаряю к небесам, обрушиваюсь к Аду… и так до сумасшествия нескончаемо долго и часто. Андрей горяч, ненасытен. Такого не ожидала… Уже без сил, пошевелиться не могу — будто забирает жизнь с каждым оргазмом. Да я не против! Пусть делает, что хочет… вот только я… всё… соки выжаты… умираю, но такой смерти желаю всем!
Медленно просыпаюсь… с улыбкой. Потягиваюсь, и улыбка сходит на «нет». Морщусь — тело… одна сплошная боль… Я ночь провела под асфальтоукладчиком? Нет ни участка, ни сустава, который бы молчал — все кричит от боли. Даже рот… касаюсь и не сдерживаю стона: опух, саднит. Кряхчу, переворачиваясь. Шиплю, вставая… Стоп! Оглядываюсь недоуменно. А что делаю в своей комнате? Мы же… Мысль обрывается — на комоде сиротливо покоится золотая цепочка с перстнем Вадима. Чёрт! Только сейчас ощущаю, что на шее нет удавки… то есть печатки мужа. Непроизвольно прикладываю ладонь к месту, где висел.